Захаров А. И. Игра как способ преодоления неврозов у детей.

Наш опыт игровой психотерапии неврозов у детей и подростков накапливался с 1968 года, когда мы стали широко использовать групповые формы игровой психо-терапии. Вначале это были монотематические группы, которые состояли из детей с одним объединяющим диагнозом, прежде всего с логоневрозом (по классификации того времени). С родителями, как и с детьми, осуществлялась предварительная работа. В начале 70-х годов в группах уже были дети с заиканием, тиками, энурезом, как правило невротического генеза, или дети с неврозами без психомоторных нарушений. С родителя-ми проводился курс подготовительных занятий по психологии возрастного развития, причинам невротиза-ции детей и способам лечения. На первом этапе занятий с группой детей, когда они разыгрывали сказки и знакомились друг с другом, родители в другом помещении обсуждали конкретные, в том числе и собственные случаи из практики неврозов и их лечения. По мере создания определенной групповой сплоченности детей занятия проводились уже вместе с детьми и родителями. Разыгрывались истории, приближенные к житейским ситуациям, сюжеты и темы для которых могли предлагать сами дети и их родители (Захаров А. И., 1979). В совместной с родителями игровой психотерапии в центре внимания были не только проблемы поведения и отношений в группе, но и страхи с проигрыванием травмирующих жизненных ситуаций. С начала 80-х годов мы объединили в групповой психотерапии эти два подхода, т. е. с помощью игры стали решать проблемы поведения, общения и страхов как у детей, так и у родителей в процессе совместных игровых занятий. Совершенствовались и игровые методы индивидуальной работы. В конце 70-х годов изменился и состав психотерапевтической группы. В ней стали преобладать дети с различными неврозами, среди которых было уже меньше детей с психомоторными нарушениями типа
38
заикания, тиков и энуреза. В середине 1980-х годов мы полностью отказались от тактики первичного раздельного ведения групп детей и родителей и стали объединять их сразу; подобная методика была более сложной, но и более эффективной при решении психотерапевтических задач. В дальнейшем оказалось, что этот метод в условиях платного приема наиболее целесообразен, так как возникла необходимость сокращения количества занятий с 30—40" до 10—12, а также уменьшения численного состава группы с 10—12 детей до 6—8 *.
Рассматриваемый в книге игровой метод в психотерапии неврозов был сформирован в начале 1990-х годов и ввиду трудности формирования групп рассчитан на одного-двух детей, которые вместе с родителями, врачом и психологами, проходящими обучение, образуют малую лечебную группу. Соответственно, частота занятий составляла от двух раз для дошкольников и одного для школьников в неделю. Одновременно стали применяться приемы суггестивного закрепления достигаемых игровых результатов психотерапии (одобрение, похвала в конце занятия со стороны взрослых).
Рациональная психотерапия для родителей (пояснения, разъяснения эффективности механизмов игры), проводилась не до, а после совместных занятий, усиливая предшествующие игровые и суггестивные компоненты психотерапии детей. Комплекс методических подходов к психотерапии неврозов у детей позволяет после содер-жательного многочасового первичного приема существенно повышать отдачу от проводимой лечебной и психологической работы (Захаров А. И., 1998).
Разработан методический подход к индивидуальной психотерапии детей раннего возраста (2—4 года). Наиболее успешным оказалось использование игр с куклами
* Сокращение количества детей в группе объяснялось просто: родители не могли ждать начала занятий так долго, как в поликлинике, где очередь скорее была правилом, чем исключением.
39
для устранения страхов отделения от матери и связанных с ними страхов темноты и одиночества; страхов угроз и наказания родителей; страхов животных (волка, медведя, собаки) и т. д. Применялись терапевтические модели совместного с родителями игрового обучения безопасному поведению при невротических реакциях на разлуку с матерью, а также при эмоционально-защитном реагировании на изображение персонажа, вызываю-щего страх у ребенка (Захаров А. И., 1974).
В начале 1980-х годов разработана концептуальная модель авторской игровой психотерапии. В частности, терапевтическая функция спонтанной игры состояла в предоставлении возможности для эмоционального и психомоторного самовыражения, которое было заблокировано в реальной жизни. Это хоровод под хлопанье в ладоши, танцы под бубен, музыкальные импровизации и т. д.
Спонтанная игра сменяется направленной игрой, когда подбирается индивидуальный темп игры посредством увеличения ее длительности, разной продолжительности игровых пауз и чередования сюжетов. Создание в игре направления означает не только руководство со стороны врача, но и понимание им переживаний больного как условий для совместной игры, в которой действует правило игровой реальности и игрового равенства. Это подразумевает разделение ответственности за принятие решений и поочередное исполнение как специалистом, так больным главных и подчиненных ролей.
Паритетное участие специалиста * стимулирует игровую инициативу детей, которым предлагается выбрать любую из действующих ролей. Цель игры не объясняется, а характер роли определяется ее общепринятым значением, например роль волка подразумевает агрессивность, зайца — непосредственность и страх, лисы — хитрость и коварство, медведя — силу и неуклюжесть,
Будь то врач или психолог, или и тот и другой в одном лице.
40
петуха — воинственность и хвастливость, кота — бескорыстную дружбу и т. д. В игре с помощью сказочных персонажей создаются конфликтные ситуации общения, в том числе обиды, обвинения и спора, и ребенку предоставляется возможность для их самостоятельного разрешения. Если он не может это сделать, то пути выхода из стрессовой ситуации подсказывает соответствующее поведение персонажа, изображаемого врачом, демонстрирующим уверенность, ролевую гибкость, отсутствие страха и агрессивности. Подобная модель поведения воспринимается детьми не как специальный показ требуемого поведения, а как наиболее адекватный способ общения и решения возникающих трудностей. Во время игры ребенку не говорится о том, как нужно играть, что он должен изображать в каждый конкретный момент и какие реплики произносят персонажи. Отсутствие режиссерского контроля и обязательств объяснять поведение персонажей сохраняет принцип игровой реальности и способствует вживанию в роль. В противном случае ребенок был бы обязан контролировать себя, а это затрудняет принятие роли и не допускает импровизацию в игре.
Кроме показа способов решения конфликтных ситуаций, в направленной игре устраняются страхи и корректируются неблагоприятные черты характера. При уст-ранении страхов животных используются те же принципы, которые были разработаны нами еще в 1974 году. В первой, диагностической фазе игрового сеанса устанавливается характер страха: показываются куклы, маски, рисунки; при этом наблюдается реакция ребенка — настороженность, страх при вступлении в игровой контакт или адекватная. Во второй, терапевтической фазе применяется метод десенсибилизации страха посредством перемены ролей и его эмоционального преодоления в процессе вживания ребенка в пугающий образ (например, волка), в то время как специалист поведением
41
своего персонажа (скажем, зайца) подчеркивает прежний страх больного. При этом дети проявляют агрессивность, обычно выраженную в той же степени, в какой они раньше испытывали чувство страха. В третьей фазе используются обучающие модели поведения посредством повторной перемены ролей. Изображение специалистом угрожающего образа уже не сопровождается проявлением страха у детей.
Таким образом, боязнь животных устраняется в течение трех фаз игрового воздействия: актуализации страха, его преодоления и закрепления достигнутых резуль-татов. На дальнейших приемах детям предоставляются роли, развивающие уверенность в себе и способность к принятию решений.
При страхе темноты психологически успешны игры в прятки, кошки-мышки. Если страх темноты сочетается со страхами Бабы-Яги, Кощея Бессмертного, Дракона и других чудовищ, то это является одним из выражений характерного при неврозах страха изменения «я», препятствующего принятию новых ролей, развитию эмпа-тии и адекватной социальной отзывчивости. В этом случае игровая психотерапия направлена вначале на облегчение принятия и разыгрывания ролей, например ситуаций общения в детском саду или школе. Тогда последующие игры, устраняющие страхи, проводятся более легко и, главное, с большей отдачей.
На следующем этапе психотерапии проигрываются истории на темы собственных, еще актуальных страхов. Сочиняют их дома сами дети, сказочные истории дошкольников записывают родители. Здесь также важно изображение детьми тех персонажей (образов), которых они боятся в своей жизни.
В дальнейшем используются сюжеты сказок, где происходят волшебные превращения, например «Красная Шапочка», «Сказка о потерянном времени», «Сказка о Василисе Премудрой», оборачивающейся в птицу,
42