Фрейд Зигмунд. Набросок одной психологии

о, такое торможение представляет собой решающее преимущество для ψ. Если мы предположим, что а является враждебным образом памяти, b – неким61 ключевым нейроном к неудовольствию [стр. 413], тогда бы при пробуждении а первично высвобождалось бы62 неудовольствие, которое, по всей видимости, было бы бессмысленным, и уж во всяком случае полным по своему объему. При воздействии торможения со стороны α высвобождение неудовольствия будет незначительным, что делает излишним для нервной системы развитие и разрядку Q без какого либо иного ущерба. Можно легко себе представить, что с помощью некоего механизма, который привлекает внимание63 я к вновь поступающей заряженности враждебного образа памяти, я может служить для того, чтобы посредством обильной и по потребности усиливающейся боковой заряженности тормозить [количественное] перетекание от воспоминания к высвобождению неудовольствия. Да, если предположить, что изначально высвобождаемое Qn неудовольствия инициируется самим я, то в нем самом должен быть источник средств, требующихся от я для тормозящей побочной заряженности. Первичная защита будет в таком случае тем сильнее, чем сильнее неудовольствие.


(420) [15] Первичный и вторичный процесс в ψ 64

Из всего вышеизложенного следует, что «я» в ψ, с которым мы можем обращаться учитывая его тенденции как с общей нервной системой65, двояким образом может попасть в беспомощное и угрожающее положение в случаях, когда происходят не поддающиеся влиянию процессы в ψ. В первый раз, собственно тогда, когда оно, пребывая в состоянии желания заново заряжает объектное воспоминание и потом позволяет произойти разрядке, при которой отсутствует удовлетворение, так как наличие объекта было не реальным, но только в форме фантазийного представления. ψ сначала не в состоянии, провести это различие, потому что она может работать только с последствиями аналогичных состояний между своими нейронами.66 Возникает потребность, таким образом, откуда-нибудь взять критерий, чтобы различить восприятие и представление.
С другой стороны ψ нуждается в неком показателе, чтобы обратить внимание на повторную заряженность враждебного образа памяти и посредством побочной заряженности предотвратить следующее оттуда высвобождение неудовольствия. Если ψ сможет предпринять это торможение вовремя, то высвобождение неудовольствия, а вместе с ним и защита оказываются небольшими, в обратном случае возникает превышающее норму неудовольствие и избыточная первичная защита.
Заряженность желанием, как и высвобождение неудовольствия при новой заряженности соответствующего воспоминания могут быть биологически опасными. Заряженность желанием является таковой каждый раз, когда она переходит определенную меру и, таким образом, соблазняет произвести разрядку; высвобождение неудовольствия будет таковым по меньшей мере каждый раз, когда заряженность враждебного образа памяти будет исходить не из внешнего мира, но последует от самой ψ (через ассоциацию). Здесь речь идет о неком показателе для различения восприятия и воспоминания (представления).67
Вероятнее всего ω нейроны являются теми, кто обеспечивает этот показатель, знак реальности.68 При любом внешнем восприятии в ω [стр. 401] возникает (421) качественное возбуждение, которое сначала, однако, не является значимым для ψ. Здесь нужно еще добавить, что ω возбуждение ведет к ω разрядке, и [что] о последней, как и о любой разрядке [стр. 411] поступает сообщение в ψ. Тогда сообщение о разрядке от ω является для ψ качественным показателем или знаком реальности.
Если объект желания обильно заряжен, так что он оживляется галлюцинаторно, то после него следует такой же показатель разрядки или знак реальности, как и при внешнем восприятии. В этом случае данный критерий отказывает. Но, если заряженность желанием оказывается ниже [порога] торможения, как это становится возможным при заряженном я, то вполне можно представить себе количественный случай, при котором заряженность желанием, как недостаточно интенсивная не производит никакого качественного показателя, в то время как внешнее восприятие его бы производило. В таком случае этот критерий сохраняет свою значимость. Разница, собственно говоря, состоит в том, что качественный показатель извне при любой своей интенсивности производит заряженность, исходящий же из ψ – только в случае высокой интенсивности. Согласно этому только я-торможение может являться критерием для различия между восприятием и воспоминанием. Здесь биологический опыт показывает, что разрядка наступает не прежде, чем поступает этот знак реальности, и с этой целью заряженность желаемых образов памяти не превышает определенную меру.
С другой стороны возбуждение ω нейронов может также служить для того, чтобы защищать ψ систему во втором случае, иначе говоря, когда внимание ψ обращается на факт некоего восприятия или отсутствие такового. Для этой цели нужно предположить, что ω нейроны изначально анатомически связаны с работой отдельных органов чувств и их разрядка снова направляется на моторный аппарат, который находится в ведении тех же самых органов чувств. Тогда последнее сообщение о разрядке (то, которое осуществляется рефлекторно) биологически станет для ψ сигналом69, для того чтобы послать по этим направлениям некоторое количество заряженности.70
Итак: при торможении посредством заряженного я показатели разрядки ω становятся в общем знаками реальности, которые ψ учится использовать биологически. Если я при появлении одного из таких знаков реальности находится в состоянии заряженности желанием, то разрядка должна последовать путем осуществления (422) специфической акции [стр. 410]; если с (поступлением) знака реальности совпадает какое-то повышение неудовольствия, ψ организует посредством пригодной для этого высокой побочной заряженности в определенных местах защиту нормальной величины; и ни в одном из двух случаев71, заряженности не позволяется пройти беспрепятственно по соответствующим проложенным путям.72 Заряженность желанием вплоть до галлюцинации, полное развитие неудовольствия, которое влечет за собой полное задействование защиты, мы обозначаем как первичные психические процессы; напротив те процессы, которые становятся возможными только благодаря соответствующей заряженности я и представляют собой сдерживание вышеупомянутых [первичных процессов], мы называем вторичными психическими процессами. Условием существования последних является, как видно, верное применение знака реальности, которое возможно только в случае я-торможения.



[16]Познание и воспроизводящее мышление73

После того как мы ввели предположение о том, что в процессе желания я-торможение осуществляет соответствующую заряженность желаемого объекта, - предположение, которое позволяет признать его [объект] нереальным, далее мы можем продолжить анализ этого процесса. Здесь могут иметь место несколько вариантов. Во-первых: одновременно с заряженностью желанием образа памяти может иметь место восприятие последнего; потом обе заряженности накладываются друг на друга, что биологически не пригодно для использования, но, кроме того, от ω поступает знак реальности, согласно которому, исходя из прежнего опыта, (423) разрядка произведена успешно [стр. 421]. В этом случае проблем не возникает. Во-вторых:74 может быть представлена заряженность желания, наряду с восприятием, совпадающим с ней не полностью, но частично. Сейчас как раз подходящее время, чтобы напомнить себе о том, что заряженности восприятий никогда не являются заряженностями отдельных нейронов, но только их комплексов. До сих пор мы пренебрегали этой тенденцией; сейчас же самое время произвести расчет. Заряженность желания затрагивает в общем виде нейрон а + нейрон b, заряженность восприятия – нейрон а + нейрон с. Так как этот случай будет более частым, чаще чем случай идентичности, он требует более детального рассмотрения. Биологический опыт будет показывать также и здесь [стр. 421], что небезопасно производить разрядку, если знаки реальности подтверждают наличие не всего комплекса, но только какой-то его части. Таким образом, сейчас надо найти способ для того, чтобы довести похожесть до идентичности. Комплекс восприятия через сравнение с другими комплексами восприятия позволяет расчленить себя на две составные части, а именно нейрон а, который преимущественно остается одним и тем же, и второй нейрон b, который в большинстве своем варьирует. Язык позднее установит для этого расщепления термин суждение и найдет сходство, которое действительно существует между ядром я и константной составной частью восприятия, между переменными заряженностями в оболочке [стр. 408 и стр. 416] и его не постоянной составной частью; нейрон а будет обозначен как вещь, а нейрон b, представляющий ее действие или свойство, кратко назван предикатом. [Срав. стр. 426, стр. 457 и стр. 473.]
Таким образом, суждение представляет собой некий ψ процесс, который может произвести лишь я-торможение и который вызывается непохожестью между заряженностью желанием какого-то образа памяти и сходной с ней заряженностью восприятия. Отсюда можно сделать вывод о том, что совпадение обеих заряженностей становится биологическим сигналом к прекращению мыслительного акта и позволению произвести разрядку. Рассогласование же их дает толчок к мыслительной работе, которая опять закончится согласованиями.75
Процесс можно анализировать дальше: если нейрон а присутствует, а нейрон с воспринимается вместо нейрона b, то следует (424) работа я по соединению этого нейрона с, которая и позволяет путем прохождения потока76 Qn вдоль этих связей появиться новым зарядам, пока не будет найден доступ к отсутствующему нейрону b. Как правило, при этом проявляется образ движения, который задействован между нейроном с и нейроном b, и вместе с повторным оживлением этого образа посредством действительно выполненного движения восстанавливается восприятие нейрона b и, тем самым, достигается искомая идентичность.77 К примеру, если бы желаемым образом памяти являлся образ материнской груди и ее соска в полном обозрении, то первым восприятием был бы боковой обзор этого объекта без соска. В памяти ребенка находится эмпирический образец, случайно сформировавшийся при сосании о том, что благодаря определенному движению головы полный образ превращается в боковой образ. Как только увиденный боковой образ влечет за собой определенное движение головой, попытка демонстрирует, что его эквивалент тоже должен появиться, и восприятие полного образа достигнуто.78
К этому мало, что можно добавить, лишь то, что это является примером возможности, через воспроизведение зарядов прийти к действию, которое принадлежит побочной стороне специфического действия.
Нет сомнения в том, что Qn, исходящее из заряженного я, осуществляет свои блуждания вдоль нейронов с проложенными путями, и что это блуждание обусловлено не самими пролагаемыми путями, но подчинено цели. Что же это за цель, и как она достигается?
Целью является возвращение к недостающему нейрону b и обретение ощущения идентичности, то есть достижение того момента, когда заряжен только нейрон b, блуждающая же заряженность разрешается в нейрон b. [Срав. стр. 427 и стр. 468] Это достигается посредством пробных передвижений Qn по всем путям, и совершенно ясно, что при этом является необходимым иногда больший, иногда меньший расход побочной заряженности, в зависимости от того можно ли двигаться по уже существующим проложенными путям, или нужно им противодействовать. Борьба между прочно проложенными путями и переменными зарядами характеризует вторичный процесс воспроизводящего мышления в отличие от первичной ассоциативной последовательности.
(425)
Что приводит к этому блужданию? То, что представление желания79 определенного воспоминания [от нейрона b] поддерживается в заряженном состоянии, во время следования от нейрона с по ассоциациям. Нам известно [стр. 412], что посредством такой заряженности нейрона b все его возможные связи становятся еще более проходимыми и доступными.
Во время этого блуждания может случиться, что Qn наталкивается на воспоминание, которое соотносится с каким-то болезненным переживанием и тем самым дает толчок к высвобождению неудовольствия. Так как это является надежным показателем того, что нейрон b на этом пути недоступен, весь поток тотчас же отклоняется от этой заряженности. Однако пролагаемые пути неудовольствия сохраняют свою высокую значимость, чтобы управлять воспроизводящим потоком.


[17]Воспоминание и суждение80

Воспроизводящее мышление имеет, таким образом, сугубо практический смысл и биологически установленный предел, собственно возвращение блуждающего Qn от избыточного восприятия к недостающей нейронной заряженности. Тогда становятся достижимыми и идентичность,81 и право на разрядку, если при этом поступает знак реальности от нейрона b. Но, процесс может стать независимым от конечной цели и стремиться только к идентичности. Тогда мы имеем чистый мыслительный акт, который, однако, позже в любом случае может стать практически реализуемым. И заряженное я ведет себя при этом в точности таким же образом.
Мы проследим сейчас третью возможность, которая может произойти в состоянии желания,82 именно ту, что при наличествующей заряженности желания появляющееся восприятие совсем не совпадает с желаемым образом памяти (Er +).83 Тогда возникает интерес, (426) узнать этот образ восприятия, чтобы найти вероятную дорогу от него к Er +. Следует предположить, что для этой цели образ восприятия также будет сверхзаряжен от я,84 как и в предыдущем случае, но, только (заряженность примет) его составная часть нейрон с. Если образ восприятия не является абсолютно новым, в этот момент что-то будет вспоминаться в Erω, будет пробуждаться нечто, хотя бы отдаленно похожее и совпадающее с ним. В этом образе памяти повторяется весь предыдущий процесс мышления, только соответственно без цели, которую заряженное представление желания предлагало ранее [стр. 424].
До тех пор, пока заряженности накладываются друг на друга, они не дают никакого стимула к мыслительной работе. Из несогласующихся друг с другом частей, напротив, «пробуждается интерес» и они могут послужить толчком к двоякого рода мыслительной работе. Либо они направляют поток на пробужденные воспоминания и запускают бесцельную работу воспоминания,85 которая, таким образом, приводится в движение через различия, но не через сходства, либо он остается во вновь появившихся составных частях и тогда представляет собой столь же бесцельную работу суждения.
Предположим, что объект, который доставляет восприятие, подобен субъекту, то есть является ближним. Тогда теоретический интерес объясняется тем, что такой объект одновременно представляет собой и первый удовлетворяющий объект, и, более отдаленно, первый враждебный объект, как единую помогающую силу. На ближнем человек учится познавать. Тогда комплексы восприятий, которые исходят от этого ближнего, становятся отчасти новыми и ни с чем не сравнимыми, его чертами, в визуальной области; другие визуальные восприятия, к примеру, движения его рук, становятся для субъекта благодаря воспоминанию своими собственными, совершенно совпадающими с подобными визуальными впечатлениями от своего тела, с которыми ассоциируются воспоминания своих собственных переживаемых движений. Еще и другие восприятия объекта, к примеру, если он плачет, становятся воспоминанием о собственном плаче и тем самым пробуждают собственные болезненные переживания. И таким вот образом комплекс ближнего обосабливается в двух элементах, из которых один является импонирующим благодаря своей постоянной структуре, остающийся сплавленным воедино как вещь, в то время как другой понимается благодаря работе воспоминания, то есть может быть возвращен обратно к сообщению от собственного тела.86 (427) Этот распад комплекса восприятия называется его познаванием, содержит в себе суждение и заканчивается вместе с последней достигнутой целью. Суждение не является, как мы видим, некоей первичной функцией,87 но, предполагает заряженность несовместимой части я; сначала это не несет никакого практического смысла, и кажется, что в процессе суждения заряженность несовместимых частей разряжается, так как только этим можно объяснить