Фрейд Зигмунд. Набросок одной психологии

оличества, которые производят большее течение (поток) и, тем самым, ускорение всего перетекания. Общепринятое утверждение о том, что «все де случилось так быстро, что этого не заметили», является, таким образом, совершенно правильным. Также общеизвестным является утверждение, что аффект может мешать пробуждению (активизации) показателя мышления.
Для механического представления психических процессов отсюда выводится новое утверждение, собственно о том, что перетекание, не изменяющееся (в зависимости) от высоты уровня, может быть подвержено влиянию самого текущего Q. Большое Q в общем проходит другими тропами в сети пролагаемых путей, чем малое. Мне кажется, не столь уж трудным это проиллюстрировать:
Для каждой (контактной) границы существует некая пороговая ценность, ниже которой Q вообще не проходит, не говоря уже о каком-то частном от него; такое малое Q распределяется еще и по двум другим дорогам [стр.416], на пролагание которых хватаетQ. Если Q возрастает, то задействуется первая дорога, требуются его (Q) частные, и сейчас уже могут стать действующими также заряженности, лежащие по ту сторону преодолимой границы. Да, вероятно еще и другой фактор может иметь значение. Позволительно предположить, что не все дороги одного нейрона являются одинаково приемлемыми для Q, и это различие обозначить как ширину пути. Ширина пути является сама по себе независимой от сопротивления, вынужденного меняться под влиянием количества перетекания, в то время как ширина пути остается константной. Предположим, что при возрастающем Q открывается некий путь, который может задействовать свою ширину, таким образом, появляется возможность того, что перетекание Q существенно изменится благодаря повышению текущего Q. Повседневный опыт, как нам кажется, настойчиво подтверждает именно такое заключение.
Пробуждение (актуализация) показателей мышления кажется связанной с перетеканием малым Q. Но, тем самым не утверждается, что каждое другое перетекание тоже должно оставаться бессознательным, потому что пробуждение показателей языка не единственный путь пробуждения сознания. (466)
Как можно наглядно представить себе мышление, периодически становящееся сознательным, внезапно вторгающиеся мысли [стр. 464]? Наше обычное лишенное цели мышление, несмотря на предварительную заряженность и автоматическое внимание, все же не придает никакого значения показателям мышления. Не биологически проявляется (тот факт), что они необходимы (неизбежны) для данного процесса. Но, все-таки, они имеют обыкновение возникать, 1. когда плавное перетекание приходит к концу или сталкивается с каким-то препятствием, или 2. когда оно пробуждает представление, которое по другим причинам вызывает качественные показатели, иначе говоря, сознание. Здесь позволительно прервать объяснение.

[3]

Очевидно, существуют другие виды процесса мышления, которым мерещится вдали (представляется) не эта бескорыстная, неэгоистическая цель познания, но какая-то другая, практическая. Состояние ожидания, из которого мышление главным образом и исходит [стр. 452], являет собой пример этого второго способа мышления. В данном случае удерживается заряженность желания и, наряду с этим прослеживается (преследуется) вторая появляющаяся заряженность восприятия под (надзором) внимания.176 При этом, у нас совершенно нет намерения узнать, куда она вообще ведет, но (нас скорее интересует) какими путями она приводит к оживлению до того сдерживаемой заряженности желания. Этот биологически более ранний вид мыслительного процесса легко позволяет себя представить в соответствии с нашими предпосылками. Допустим, что V+ было бы тем самым представлением желания, которое удерживается в особенно заряженном (экстра заряженном) состоянии, а W, соответственно прослеживаемым восприятием177, таким образом, эффект заряженности вниманием (467) от W являлся бы сначала в том, что Q- φ [стр. 463] перетекает по лучше всего проложенному нейрону а; оттуда оно следует опять же по лучше всего проторенным путям и т. д. Эта тенденция прохождения по наилучшим образом, проложенным путям будет нарушена появлением (наличием) боковых заряженностей. Если от а ведут три дороги, упорядоченные согласно их пролагаемым путям как b,c,d, и d располагается в непосредственном соседстве с заряженностью желания +V, таким образом, успех может заключаться в том, что Q- φ, несмотря на наличие всех пролагаемых путей, устремляется не по с или b, а по d, оттуда к +V и, тем самым раскрывает путь W-a-d-+V как искомый. Здесь действует давно уже нами признанный принцип [стр. 412], согласно которому заряженность может замещать (представлять) пролагаемый путь, противодействовать ему, тем самым, модифицируя боковую заряженность Qn-перетекания. Так как заряженности подвержены изменениям, в ведении «я» находится право, по своему усмотрению модифицировать перетекание от W к какой бы то ни было заряженности цели.
Под заряженностью цели здесь понимается не та равномерная заряженность, каковая охватывала целую область при (рассмотрении процесса) внимания, но некая особая, возвышающаяся над общим уровнем «я». Вероятно, следует выдвинуть предположение о том, что при таком мышлении с целевой заряженностью одновременно путешествует от +V также и Qn, и, таким образом, перетекание W может подвергаться воздействию не только +V, но и испытывать на себе влияние этих более удаленных станций. Только при этом путь +V…известен и зафиксирован, а путь W…а…нужно искать. Так как наше «я» всегда подвержено целевым заряженностям, а часто одновременно нескольким (во множественном числе), становятся понятными и трудность (осуществления) чисто познающего мышления, и возможность в случае практического мышления попасть на самые разнообразные пути, в разные времена, под (влияние) разных условий и к разным людям.
В случае практического мышления также можно отметить мыслительные трудности знакомые по собственному опыту. Если обратиться к предыдущему примеру, поток Q- φ устремляется по проложенному пути к b и c, в то время как d отличается тесной связью с заряженностью цели или ее последовательным представлением, таким образом, влияние в пользу пролагаемого пути от b …с может быть настолько велико, что оно намного перевешивает привлекательность d …+V. Чтобы все-таки направить перетекание к +V, нужно еще более повысить заряженность +V и исходящих из него представлений (представлений-отростков), возможно, также должно быть изменено внимание (направленное) на W, чтобы была достигнута большая или меньшая связь и уровень течения наиболее благоприятный для пути d…+V. Такие затраты на избегание (преодоление) удобного проложенного пути, чтобы увлечь Q (468) на хуже проложенный, но более близкий (близлежащий) к целевой заряженности путь, соответствуют (представляют собой) трудности мышления.
Роль показателей качества в практическом мышлении мало отличается от их роли в познающем (мышлении). Показатели качества поддерживают и фиксируют перетекание, но для него они не являются непременно требуемыми (необходимыми). Однако, если на место нейронов поставить комплексы и вместо представления комплексы [стр. 423], то сталкиваешься со сложностью (сложным строением) практического мышления, которую уже невозможно представить наглядно и понимаешь, что быстрое разрешение в данном случае становится очень желательным [Срав. стр. 473, внизу]. Во время такового (мышления) показатели качества пробуждаются не полностью, и их активизация служит для того, чтобы замедлить и усложнить перетекание. Там, где перетекание от известного восприятия к определенной целевой заряженности произошло уже повторно и благодаря пролагаемым путям памяти стало стереотипом (матрицей), больше, как правило, не возникает повода для пробуждения показателей качества.
Целью практического мышления является идентичность [стр. 424], то есть вхождение смещенной заряженности Q φ в сохраняемую между тем заряженность желания. С чисто биологической точки зрения, это - прекращение необходимости мышления и тем самым позволение произвести полную иннервацию затронутых по пути образов движения, которые представляют собой реализуемый при определенных обстоятельствах производный фрагмент специфической акции [стр. 389]. Так как во время перетекания этот образ движения был заряжен только связанным способом, и сам процесс мышления исходил от какого-то W (восприятия), которое можно проследить только как образ памяти, весь процесс мышления может сделать себя (стать) независимым от процесса ожидания и реальности, и далее продолжать следовать неизменным способом вплоть до достижения идентичности. В таком случае он исходит только от представления и даже после своего полного завершения не ведет к действию, но выявляет себя только как некое практическое знание, которое может быть использовано в представившемся реальном случае. Оказывается очень целесообразным не производить процесс практического мышления лишь тогда, когда в нем возникла необходимость перед лицом реальности, но держать его для этого наготове.

Сейчас самое время разграничить возведенное до того сооружение [стр. 456], состоящее в том, что память процессов мышления становится возможной только благодаря показателям качества, потому что иначе их следы (отпечатки) не позволяют себя отличить от следов пролагаемых путей восприятия. Здесь следует установить, что память реальности посредством (469) размышления о ней более корректным образом не может быть модифицирована. С другой стороны бесспорным является то, что мышление на тему при последующем ее продумывании оставляет после себя очень значительные следы [срав. стр. 392 и стр. 430], и под большим вопросом остается только ли благодаря мышлению с показателями качества и сознанию это происходит. Таким образом, должны существовать пролагаемые пути мышления притом, что изначальные ассоциативные проводящие пути не могут быть стерты. Так как могут существовать только однообразные (однородные) пролагаемые пути, следует предполагать, что оба следствия несовместимы. И все же согласование и объяснение должны быть найдены в том обстоятельстве, что все пролагаемые пути мышления были созданы только при высоком уровне (заряженности?), и, вероятно, реализуются (становятся действенными) они тоже при высоком уровне, в то время как ассоциативные пролагаемые пути, возникая в полных или первичных перетеканиях, вновь вступают в действие, когда осуществляются условия несвязанного перетекания. Тем самым не каждое возможное воздействие пролагаемых путей мышления на ассоциативные пролагаемые пути нужно оспаривать и отрицать.
Для неизвестного движения нейронов мы, таким образом, получаем еще следующую характеристику:
Память заключается в пролагаемых путях [стр. 392]. Пролагаемые пути не изменяются под воздействием повышения уровня, но, существуют пролагаемые пути, которые действуют только при определенном уровне. Направление перетекания изначально не меняется от изменения уровня, но (зависит) от количества течения (потока) [стр. 465] и побочных заряженностей [стр. 467]. При высоком уровне смещаемыми (сдвигаемыми) являются скорее малые Q [стр. 459].
Наряду с познающим и практическим мышлением следует различать воспроизводящее, вспоминающее мышление, которое частично входит в практическое, но не исчерпывается им. Это вспоминание является предварительным условием любой проверки критического мышления; оно прослеживает заданный процесс мышления в обратном направлении, назад почти до восприятия, и опять бесцельно, в отличие от практического мышления, и обусловливается при этом большей частью качественными показателями. В процессе этого возвратного следования процесс сталкивается с фрагментами, которые до сих пор были неизвестными, не оставляли после себя показателя качества, но, чьи качественные показатели однако выявлялись в последействии. Отсюда следует, что перетекание мышления само по себе без показателей качества оставляло после себя следы. В некоторых случаях, конечно, создавалось впечатление, как будто бы им охватывались только определенные отрезки пути, потому что исходный их пункт и конечный были заданы показателями качества.
Воспроизводимость процессов мышления в любом случае намного превосходит (470) их качественные показатели; они должны осознаваться в последействии, возможно, чаще даже тогда, когда результат перетекания мышления в виде своих стадий (фаз) уже оставил следы.

------------------------

В процессе перетекания мышления могут произойти разного рода события, которые заслуживают того, чтобы быть представленными, будь это познающее, проверяющее или практическое мышление. Мышление может вести к неудовольствию или к противоречию. Мы проследим случай, при котором практическое мышление с заряженностями цели ведет к высвобождению неудовольствия. [Срав. выше, стр. 449.]
Общий опыт показывает, что этот факт выявляется как препятствие для продолжения мышления. Как это вообще может осуществляться? Если какое-то воспоминание при своей заряженности развивает неудовольствие, то причина этого в общих чертах состоит в том, что соответствующее восприятие в свое время развивало неудовольствие, то есть принадлежит к переживанию боли [стр. 412]. Такие восприятия привлекают к себе, судя по опыту, повышенное внимание, но меньше возбуждают свои собственные показатели качества, чем показатели качества той реакции, которой они дали повод; они ассоциируются с собственными аффективными и защитными проявлениями [стр. 415]. Если проследить судьбу таких восприятий в качестве образов памяти, то можно заметить, что первые повторения все еще вызывают как аффект, так и неудовольствие до тех пор, пока со временем они теряют эту способность. Одновременно с ними происходит и другая перемена. С самого начала они сохраняли особенность чувственных качеств; если же они уже больше не способны вызывать аффект, они теряют также и ее и становятся равными всем другим образам памяти. Если перетекание мышления наталкивается на такой еще неукрощенный образ памяти, возникают его качественные показатели, часто чувственной природы, ощущение неудовольствия и стремления к разрядке, комбинация которых обозначает определенный аффект, и перетекание мышления прерывается.
Что происходит с такими способными к вызыванию аффекта воспоминаниями, до тех пор, пока они не становятся укрощенными? Не следует упускать из вида то, что «время», повторение смягчает (уменьшает) их аффективную способность, так как этот момент иначе напрямую содействовал бы усилению ассоциации. Однако, в это «время», при этих повторениях должно произойти что-то, обусловливающее это подчинение, и это будет ни что иное, как возможность того, что нечто, относящееся к «я» или «я»-заряженностям получает власть над этим воспоминанием. Если же этот процесс занимает больше времени, чем обычно, следует изыскать тому особую причину, (471) а именно в происхождении этого способного к вызыванию аффекта воспоминания. Как следы болезненных переживаний они были (согласно нашему предположению о боли [стр. 399]) заряжены сверхбольшим Q φ и оставили после себя сверхглубокий проложенный путь к неудовольствию и аффективному высвобождению. И необходимо особенно большое и повторяющееся связывание «я», пока этот проложенный к неудовольствию путь будет уравновешен (скомпенсирован).
Тот факт, что это воспоминание такое длительное время демонстрирует галлюцинаторный характер, тоже требует своего – вообще очень значимого для понимания галлюцинации - объяснения. Здесь можно легко предположить, что эта способность к галлюцинации как и способность к вызыванию аффекта являются показателями того, что заряженность «я» еще не получила влияния на воспоминание, что здесь все еще перевешивают первичные направления истечения (расхода заряженности) и полный, то есть первичный процесс.
При такой точке зрения на становление галлюцинации, мы вынуждены рассмотреть обратное течение Q к φ и, тем самым к ω 178 [стр. 434]; связанный нейрон, таким образом, подобное обратное течение не допускает. Еще следует себя спросить, именно ли это сверхбольшое количество заряженности воспоминания обусловливает возможность обратного течения. Однако, здесь следует напомнить себе о том, что такое большое Q присутствует только в первый раз при действительном болезненном переживании. При повторении мы имеем дело только с обычной сильной заряженностью воспоминания, которая проводит (осуществляет) однако же галлюцинацию и неудовольствие; как мы можем предположить, в силу необычно глубокого проложенного пути. Отсюда следует, что общего количества φ 179 обычно хватает на обратное течение и на производство истечения (расхода заряженности), и тормозящее воздействие «я»-связывания будет иметь значение.
Нам наконец-то удалось зарядить болезненное воспоминание так, что оно не демонстрирует обратного течения и может высвобождать лишь минимальное неудовольствие; оно, таким образом, является укрощенным, а именно благодаря такому глубокому пролагаемому пути мышления, что он проявляет оставшееся воздействие и при любом более позднем повторении воспоминания осуществляет тормозящее влияние. В этом случае, благодаря исключению из обращения (использования) пути, (ведущего) к высвобождению неудовольствия, постепенно увеличивается его сопротивление. Пролагаемые пути, таким образом, подвержены постепе