Айзенк Г., Айзенк М. Исследования человеческой психики.

Ганс АЙЗЕНК и Майкл АЙЗЕНК
лировало проведение разных других экспериментов. Большинство последующих исследователей обнаружили, что от одной трети до половины всех участников отказываются подчиняться, выказывая неповиновение приказам экспериментатора. Отличаются ли эти люди от послушных людей? Можно представить, например, что мужчины с большей готовностью стали бы подвергать «жертву» разрядам электротока, чем женщины, — ведь считается, что они более агрессивны. С другой стороны, многочисленные тесты показывают, что женщины более уступчивы, чем мужчины, а потому охотнее стали бы слушаться экспериментатора. В действительности же Мильграм не обнаружил никаких различий в степени повиновения между мужчинами и женщинами во время проведения эксперимента. Однако он обнаружил, что послушные женщины больше нервничали и беспокоились, чем послушные мужчины. Но когда в другом эксперименте, последовавшем за экспериментом Мильграма, участникам велели подвергнуть настоящему разряду электрического тока щенка, только 54 процента мужчин сделали это, в то время как 100 процентов женщин оказались готовы к тому, чтобы подвергнуть скулящую и воющую собаку самым сильным разрядам электротока.
Как объясняют эти поразительные результаты? Пока разумно говорить только о том, что проведено еще недостаточно исследований, чтобы психологи могли предсказывать, кто будет подчиняться охотнее, а кто нет. Характерно, однако, что чем образованнее люди, тем вероятнее, что они будут выказывать неповиновение, возможно, потому, что обстановка эксперимента не действует на них столь пугающе. Люди, прослужившие несколько лет в вооруженных силах, с большей вероятностью будут проявлять повиновение, очевидно, вследствие того, что привычка подчиняться дисциплине остается надолго.
Здравый смысл подсказывает, что люди с автори-
ИССЛЕДОВАНИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПСИХИКИ
81
тарным складом личности (эта тема обсуждается в Главе 25) более склонны к подчинению, чем люди с более либеральными установками. Мильграм проверил это и выяснил, что послушные участники демонстрировали гораздо более выраженные авторитарные наклонности, чем непослушные участники при тестировании на фашистские тенденции («F шкала»).
Отказ от ответственности
Но из всех вопросов, поднятых исследованием Мильграма, наибольший интерес представляет вопрос о том, имеют ли полученные им результаты значение для объяснения некоторых страшных преступлений нашего столетия. Мильграм явно считает, что имеют, и цитирует свидетельства бывших служащих концентрационных лагерей и гестапо. Две, снова и снова повторяющиеся в них темы — это дегуманизация жертв таких преступлений и отношение «маленького винтика в механизме» тех, кто несет ответственность за их совершение.
Одной из главных черт нацистской Германии была систематически проводившаяся в течение более десятилетия политика лишения человеческих прав евреев, поддерживавшаяся яростной антиеврейской пропагандой. Евреев исключили из числа граждан, а в конце концов отказали им в статусе человеческих существ. Хотя и в гораздо меньшем масштабе, многие послушные участники эксперимента Мильграма такое же отношение демонстрировали к «жертве». Один из таких участников оправдывал свое поведение тем, что тот, кого он подвергал воздействию электрического тока, по его словам, «был таким глупым и упрямым, что заслуживал удара током». Когда Мильграм попросил некоторых из участников эксперимента описать личность «ученика» пятью словами, у по-
82
Ганс АИЗЕНК и Майкл АИЗЕНК
слушных участников нашлось меньше положительных и больше отрицательных характеристик, чем у тех, кто проявлял неповиновение.
В качестве примера отношения «маленького винтика в механизме» приводился Адольф Эйхман. На суде по делу о его участии в уничтожении евреев его главная защита состояла в том, что он был всего лишь винтиком в механизме, который осуществлял исполнение директив германского рейха. Персональной ответственности за свои дела легче избегать, если человек принадлежит к организации, в которой ответственность разделена, а обязанности строго распределены.
Уэсли Киллам и Леон Манн из Сиднейского университета сравнили степень повиновения в двух группах, одна из которых выполняла «передаточную роль (передавала приказания), а другая выполняла «исполнительную роль» (непосредственно осуществляла электрошоковое воздействие). Передаточная группа, находившаяся в одном шаге от обязанности подвергать «ученика» воздействию электрическим током, была вдвое послушнее, чем исполнительная группа.
Подчинение: фатальный изъян?
Результаты исследования Мильграма привели его к глубоко пессимистическому взгляду на будущее. Он писал: «Способность человека забывать о своей человечности, даже неизбежность этого, когда его уникальная личность растворяется в больших учреждениях и организациях... является фатальным изъяном, которым наделила нас природа и который в длительной перспективе оставляет нам как виду очень скромные шансы на выживание». Он пошел даже дальше и утверждал, что сознание личности отключается, когда он подчиняется диктату власти. При таких обстоятельствах человек входит в состояние «агента», рас-
ИССЛЕДОВАНИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПСИХИКИ
83
сматривал себя просто как инструмент в руках облеченного властью лица.
Оправдан ли такой пессимизм? Есть некоторые основания считать, что нет. Несомненно, что аналогия, проведенная Мильграмом между экспериментальной ситуацией и нацистской Германией, неточна и даже ложна. Эксперимент Мильграма был представлен его участникам таким образом, чтобы усилить его положительную, культурно значимую ценность, как, например, углубление нашего понимания процесса обучения и памяти. Напротив, цели нацистской Германии были аморальными, несмотря на попытку изобразить их как очищение арийской нации и создание высшей цивилизации. Другое отличие в том, что участники эксперимента Мильграма демонстрировали повиновение только тогда, когда экспериментатор близко наблюдал за ними, в то время как в условиях нацистской Германии такой надзор, как правило, не требовался.
Идея Мильграма о том, что люди, подчиняющиеся человеку с властными полномочиями, отключают или просто забывают о собственном сознании, возможно, и была справедлива применительно к некоторым должностным лицам в нацистских концентрационных лагерях, но никак не применительно к участникам его эксперимента. Действительно, были бы основания для глубокого пессимизма, если бы участники насвистывали и довольно улыбались, подвергая другого человека сильным разрядам электрического тока. Очевидное внутреннее напряжение и дискомфорт, которые испытывали большинство участников, ясно показали, что они не теряли из виду моральные принципы. Моральное замешательство выражалось нежеланием смотреть на ученика, что едва ли свидетельствует о том, что участники получали садистское удовольствие, причиняя боль другому человеку.
Другой утешительный результат был получен,
84
Ганс АЙЗЕНК и Майкл АЙЗЕНК
когда каждому действительному участнику эксперимента составляли компанию два фиктивных участника, все выступавшие в роли учителя. Когда фиктивные участники бросали эксперимент на полпути, 90 процентов действительных участников следовали их примеру и также демонстрировали неповиновение экспериментатору. В то время как в нацистской Германии было немало людей, которые относились к происходившему резко отрицательно, участники эксперимента Мильграма мало представляли себе, одобрят ли их неповиновение другие люди, но знали, что экспериментатор не одобрит. В некотором смысле Мильграм поступил нечестно с участниками своего эксперимента, лишив их какой-либо существенной моральной поддержки, которая могла бы укрепить их в желании продемонстрировать неповиновение.
Неверное толкование поведения
Наконец, мы возвращаемся к многократно обсуждавшемуся вопросу о том, почему сторонние наблюдатели так неверно оценили возможный уровень подчинения участников эксперимента Мильграма. Интересное объяснение было предложено Стивеном Уэстом и его коллегами. Они высказали утверждение, что «актеры» (любой человек, активно вовлеченный в ситуацию) и внешние наблюдатели зачастую имеют очень разные представления о причинах поведения в конкретной ситуации. Внимание «актера» сфокусировано на окружении, из которого он извлекает информацию, чтобы руководствоваться ею в своем поведении, в то время как внимание наблюдателя сосредоточено на «актере» и его поведении. Как следствие, «актер» склонен приписывать причины своего поведения своему окружению, в то время как наблюдатель приписывает поступки «актера» его качествам. Например,
ИССЛЕДОВАНИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПСИХИКИ
85