Описание деcятой, (заключительной) сесси в формате гештальт-подхода в индивидуальной работе

Интерес, легкость, активность – вот лейтмотив моих ощущений перед последней сессией.

В этот раз я первый начал сессию, сказав клиенту (Андрею), что она последняя и хотелось бы как-то завершить весь этот цикл, подвести какие-то итоги. Здесь я про себя отметил, что не было ни какого желания «работать», что не хотел сегодня ничего затрагивать. Отловил при этом свой страх разбередить что-то у клиента, и тогда у него могли бы остаться какие-то незавершенные моменты. Я понимал, что мои переживания, возможно, шли с позиции сверху. Метафорически это звучало так: типа я сильный и могу, что то нарушить, а ты слабый и не сможешь это выдержать. Вероятно это была моя нарцисстическая часть с потребностью вылечить «навсегда» Андрея, либо же какая-то родительская фигура, проявляющая заботу о «слабом и беззащитном». В любом случае это были позиции сверху, в которые я попадал не раз в процессе терапии.

Андрей поделился тем, что сейчас чувствует расслабленность и от этого получает удовольствие, но при этом вдруг стал вспоминать эпизод, где он чувствовал напряжение. Я сразу отметил, что он в расслабленном состоянии, почему то выбирает говорить о напряжении. Спросил, что тогда здесь его побуждает это делать? На что он признался, что от моего вопроса как бы «впал в ступор», и что все-таки на самом деле чувствует напряжение, но до этого не осознавал его.

Через эти интервенции мне удалось развернуть его к своим истинным переживаниям. Я исходил из предположения, что клиент, блокируя «плохие» переживания и говоря о «хороших», пытается соответствовать, скорее всего, моим ожиданиям из чего следует, что он действует с позиции снизу. И тут меня осенило. Вот оно «Родитель – ребенок». Вот откуда была моя потребность заботиться о нем, а его потребность быть «хорошим». Клиент каким-то способом поддерживает во мне родительскую фигуру и я ее неосознанно принимаю, и тем самым поддерживаю его позицию снизу, позицию ребенка. И тогда у нас обоих, есть риск попасть в слияние, если уже в него не попадаю.

Здесь мне стала понятной картинка, с чем я мог бы работать в дальнейшем.

 - Это продолжать работать с невротической частью клиента. Тем более в предыдущих сессиях часть работы была проделана.

 - И соответственно работать с конфлюенцией, в которую мы оба периодически попадаем.

По окончанию сессии Аднрей искренне сказал, что ему грустно расставаться, что хочет продолжать терапию. Он признался, что его отношения с отцом, точнее качество общения с ним кардинально изменилось. Так же поделился, что замечает за собой, что стал более чувствительным, возникло какое то ощущение свободы внутри и «настоящности».

Я тоже поделился, что благодаря ему, я кое-чему научился. Например, сейчас стал способен принимать признания, в том числе и его. А так же я стал менее осторожно говорить о себе, априори чувствуя доверие в диалоге. На этом мы попрощались, обговорив условия дальнейшей работы.