Рязанцев Сергей. Танатология - наука о смерти.

Обе соперничающие между собой теории - продолжения прежнего
существования и возмездия - встречаются в поучительном соединении в классической Греции и Риме. Более старым верованиям соответствует царство Аида (в римской мифологии - Оркус или Орк). Эта мрачная область бестелесных парообразных духов является обиталищем безразличной усредненной толпы. Одновременно с этим в античных представлениях уже фигурирует судилище Миноса, Радаманта и Эака, блаженство Елисейских полей для справедливых и добрых (в римской мифологии - Элизиум) и огненный Тартар, наполненный стонами грешников, отражающие более поздние учения о нравственном воздаянии.
Давайте остановимся несколько подробнее на представлениях античного мира о посмертном существовании души. Древние греки представляли себе царство Аида, царство душ умерших, мрачным и страшным, а "загробную жизнь" - несчастьем. Недаром тень Ахилла, вызванная Одиссеем из подземного мира, говорит, что лучше быть последним батраком на земле, чем царем в царстве Аида.
В печальное царство Аида никогда не проникают лучи солнца, оно полно мрака и ужасов. Бездонные пропасти ведут туда с поверхности земли. Через мрачную расщелину у селения Колона, около Афин, проникли в царство теней античные герои Тесей и Пейрифой с намерением похитить супругу Аида Персефону. Через темную пещеру у мыса Тэнар (теперь мыс Матапан на южной оконечности Пелопоннеса) спускался в Аид Орфей, надеясь вернуть Эвридику. Через ту же пропасть у мыса Тэнар в Лаконии пробрался к берегам священного Стикса Геракл, стремясь увести из Аида страшного Кербера.
Мрачные реки текут в Аиде. Там протекает все леденящая священная река Стикс.
водами которой клянутся сами боги. Катят там свои волны Коцит и Ахеронт; души
умерших оглашают своим стенанием, полным печали, их мрачные берега. В подземном
царстве струятся и дающие забвение всего земного воды источника Леты. Души
умерших, хлебнувшие лишь один глоток из Леты, забывают о своей прошлой жизни (отсюда выражение: "кануло в Лету", т. е. забыто навсегда).
По мрачным полям царства Аида, заросшим бледными цветами дикого тюльпана асфодела носятся бесплотные тени умерших. Они сетуют на свою безрадостную жизнь без света и без желаний. Тихо раздаются их стоны, едва уловимые, подобные шелесту увядших листьев, гонимых осенним ветром. Нет никому возврата из этого царства печали. Трехголовый бессонный пес Кербер (Цербер) сторожит выход из Аида. С каждой из трех шей этого пса спадает вниз густая грива из страшных ядовитых змеи. Вместо хвоста у Кербера вырос свирепый дракон, который свивается в кольца, высовывает острое жало и шипит.
Через воды священного Стикса на ладье души умерших перевозит суровый старый Харон. Платой за перевоз служит мелкая медная монетка обол, которую вкладывали в рот умершему. Интересно, что этот древний обычай, пройдя через два тысячелетия христианства, все-таки кое-где сохранился. Известный русский историк М.
И. Пыляев свидетельствует: "В старину существовал еще остаток язычества, который, кажется, у некоторых купцов в Петербурге существует посейчас. В рот умершего кладут мелкие деньги, будто бы для издержек в дальней дороге".
Но ни за какие сокровища Харон не повезет ни одну душу обратно, туда, где ярко светит солнце жизни. На вечное безрадостное существование обречены души умерших в мрачном царстве Аида.
В этом царстве, до которого не доходят ни свет, ни радости, ни печали земной
жизни, правит брат Зевса Аид (Плутон). Он сидит на золотом троне со своей женой
Персефоной. Ему служат неумолимые богини мщения Эринии. Грозные, с бичами и
змеями, преследуют они преступника, не дают ему ни минуты покоя и терзают его
угрызениями совести
У трона Аида сидят судьи царства умерших - Минос, Радамант и Эак. Сыновья
Зевса и смертных женщин, будучи мудрыми правителями на Земле, после смерти они сделались судьями загробного мира. Согласно Платону, Эак судил европейцев, Радамант
- азиатов, а Минос решал сомнительные случаи.
Здесь же, у трона Аида, находится бог смерти Танат с мечом в руках, в черном
плаще, с громадными черными крыльями. Прилетает Танат к ложу умирающего, чтобы
срезать своим мечом прядь волос с его головы и исторгнуть душу. Лишь единственному
из смертных, хитроумному царю Коринфа Сизифу удалось обмануть Таната.
Почувствовав приближение бога смерти, Сизиф коварно заковал его в оковы. Перестали
тогда на земле умирать люди, нигде больше не совершались пышные похороны,
перестали приносить жертвы богам подземного царства. Нарушился на земле порядок, заведенный Зевсом. Тогда громовержец послал к Сизифу могучего бога войны Ареса, который освободил Таната из оков. Танат исторг душу Сизифа и отвел ее в царство теней, где она была осуждена вечно вкатывать на высокую крутую гору громадный камень, который никогда не удается закатывать на вершину.
Рядом с Танатом в Аиде находятся и мрачные Керы. На своих крыльях носятся они, неистовые, по полю битвы. Керы ликуют, видя, как один за другим падают сраженные герои; своими кроваво-красными губами припадают они к ранам, жадно пьют горячую кровь сраженных и вырывают из тела их души.
В религии древних евреев местопребывание умерших, Шеол, было тесно связано
с Иркалой вавилоно-ассирийской религии, мрачным подземным убежищем, состоящим
из семи кругов, откуда человеку нет возврата. Это - пещера, пропасть, подземная глубь без дна. Так как древние еврейские писатели и пророки не объявляли руководящими началами земной жизни человека надежды на вечное блаженство или страх вечных мучений, то они лишь неясно очертили учение о будущей жизни, но тем не менее мысли, высказанные ими мимоходом, вполне оправдывают переводчиков, передающих Шеол словом "Аид" (например, в знаменитом греческом переводе Ветхого Завета Септуагинта
- "переводе семидесяти толковников").
Итак, Шеол древних иудеев очень напоминает античный Аид и ему соответствует теория "продолжения существования". Подобные представления о жизни теней под землей не исчезли и тогда, когда в более поздний период у евреев произошел коренной переворот в верованиях, когда прежние учения о призрачном продолжении жизни уступили место учению о воскресении и возмездии. Древнее представления проникли даже в католическую легенду, найдя отражение в иконах, изображающих Христа нисходящим в ад, чтобы вывести оттуда патриархов.
Наиболее полно "теория возмездия" разработана в христианской религии и исламе.
Согласно христианскому вероучению о посмертной судьбе души, она продолжает
жить после смерти и помнит все, что с ней было. В течение первых двух дней после
смерти душа наслаждается относительной свободой и может вместе с находящимися
при ней Ангелами посещать на земле те места, которые ей дороги. Поэтому душа,
любящая тело, скитается иногда около дома, в котором разлучилась с телом, иногда
около гроба, в который положено тело, и таким образом проводит два дня как птица,
ища себе гнездо. В третий же день Господь повелевает вознестись всякой христианской
душе на небеса.
В это время (на третий день) душа проходит по пути к небу через легионы злых духов, которые преграждают ей путь и обвиняют в различных грехах. Это испытание называется "воздушными мытарствами" души. В нашем понятии слово "мытарство" обычно связано с такими понятиями, как "скитание", "мучение". Однако это не совсем так. Вспомним евангельские притчи о мытарях. Кто такой "мытарь" - сборщик податей? В болгарском языке, сохранившем, в отличие от русского, гораздо больше старославянских корней, "митница" означает таможню. Итак, мытарства души можно рассматривать как прохождение ею своеобразных таможенных кордонов на пути к небу. Согласно различным откровениям святых, существует двадцать таких препятствий, "мытарств", на каждом из которых испытывается тот или иной грех: празднословия; лжи; осуждения и клеветы; чревоугодия; лености; кражи; сребролюбия и скупости; лихоимства; неправды; зависти; гордости; гнева и ярости; зла на ближнего; убийства; чародейства; блуда; прелюбодеяния; содомии; ересей; жестокосердия. Пройдя одно мытарство, душа приходит на следующее, и только пройдя успешно все их, может продолжить свой путь, не будучи немедленно ввергнутой в ад.