Анастази А. Дифференциальная психология.

Индивидуальная память событий, которые наблюдает человек, или фактов, о которых ему рассказывают, также зависит от его культурного происхождения. Это особенно хорошо проиллюстрировано наблюдениями и тестами Бартлетта (4,5) и Нэдла (59, 60). Оба исследователя, работая с южно-африканскими племенами, показали роль культурных установок в «реструктуризации» и искажении воспоминаний. Например, пересказывая европейский рассказ, люди из этих групп привносят в него признаки, типичные для их племенного фольклора. Они также перестраивают последовательность рассказа и вводят повороты сюжета, характерные для их местных историй.
Прекрасной иллюстрацией эффекта культурных влияний на поведение служат эстетические предпочтения и художественный «вкус». Постепенное изменение стилей в музыке, живописи, скульптуре, архитектуре и других формах искусства свидетельствует о переменах «вкуса». Стили, которые высмеивались за строгость, грубость и неуклюжесть одним поколением, зачастую принимались следующими поколениями за шедевры. Любые художественные новшества, которые слишком сильно противоречат хорошо знакомым, традиционным формам художественного

712 Дифференциальная психология
выражения, требуют некоторого периода для привыкания к ним. Многие великие деятели искусства, которые впоследствии назывались основоположниками новых течений, при жизни терпели насмешки, что безусловно плохо, но психологически понятно. Это происходит оттого, что часто они рождаются в период, когда не образовалась еще достаточная опытная база для наслаждения их произведениями.
Это вопрос об «искушенном» и «наивном» наблюдателе. Обученный критик или утонченный наблюдатель имели, конечно, особый опыт восприятия, дающий им возможность наслаждаться художественными произведениями, которые могут показаться другим бессмысленными или даже неприятными. С психологической точки зрения «наивных наблюдателей» не существует; такой человек наивен только с точки зрения особого опыта восприятия. Вместе с тем на его суждения прямо влияет имеющийся у него опыт. Его художественные реакции будут во многом продиктованы повседневными наблюдениями и популярными взглядами. Так, наблюдатель может получать удовольствие от реалистического искусства, поскольку ему ближе фотографическое воспроизведение объектов; он может к тому же проявлять некоторые традиционные художественные представления, которые были воспитаны в нем с детства. Нов любом случае его суждения будут зависеть от опыта. Другими словами, сущностная разница между опытным и наивным наблюдателем состоит в типе прошлого опыта, который они имели.
Близким примером может послужить наблюдение за представителями западной культуры, которые, слушая китайскую музыку впервые, нашли ее не только дисгармоничной и резкой, но и неприятно громкой. В то же время сообщалось, что китайцы считают американский джаз и духовые произведения Вагнера беспокойными и шумными, когда слушают их впервые (ср. 43, с. 213). Вся история западной музыки свидетельствует о постоянных изменениях в музыкальных предпочтениях. Музыка, которая нравится одному поколению, может показаться скучной и неинтересной другим поколениям. То, что в одно время отвергается как дисгармоничное и безобразное, в другое время полностью удовлетворяет эстетические потребности слушателей. В своем классическом эксперименте Мур (57) обнаружил, что при повторном прослушивании дисгармоничных интервалов в неко-

Культура и личность 713
торых музыкальных отрывках возрастает эстетическое предпочтение таких интервалов. Мур объяснил эти результаты прогрессивными изменениями в восприятии созвучий. Последующий эксперимент, однако, продемонстрировал, что улучшение понимания дисгармоничной музыки не коррелирует с преобразованиями диссонансов в консонансы (13). При повторении испытуемые могут просто привыкнуть к диссонансам, так их и воспринимая.
Другой, связанный с этим эксперимент был проведен Фо-лейем (25, 27). Он изучал профессиональные слуховые различия в предпочтении темпа. Испытуемыми были молодые женщины, поступившие на следующие профессиональные курсы: шитье на механических швейных машинах, ручное шитье, культура макияжа, машинопись, домашние профессии (официантки, няни, гувернантки и проч.). Было сформировано пять групп испытуемых, равных по возрасту, интеллектуальному уровню, образованию, социоэкономическому уровню, расе и национальному происхождению. Когда их попросили сообщить о своих слуховых предпочтениях в темпах, ранжированных от 56 до 200 ударов метронома в минуту, испытуемые из группы машинописи и работы с швейными механическими машинами выбрали значительно более быстрые темпы, чем испытуемые из оставшихся трех групп. Эти групповые различия проявлялись сильнее в старших классах. Дальнейший анализ обнаружил, что групповые различия связаны с природой опыта профессионального обучения больше, чем с первоначально выбранными факторами. Таким образом, у испытуемых, которые привыкли слышать быстрые, повторяющиеся шумы печатных и швейных машин, проявился сдвиг в системе отсчета, который повлиял на их предпочтения.
Нам необходимо выйти за пределы собственной культуры, для того чтобы обнаружить очевидность сдвига в системе координат и системе отсчета, отражающуюся в предпочтениях. Яркой иллюстрацией может послужить реакция на изменения моды на женскую одежду. Стиль, который кажется красивым для большинства наблюдателей, когда он находится на вершине моды, будет казаться скучным и непривлекательным, когда закончится сезон, и абсолютно нелепым по прошествии десяти лет. Эти быстрые изменения «вкуса» не удивляют модельеров, поскольку

714
Дифференциальная психология
индустрия моды преднамеренно стимулирует нас к изменению нашей реакции. После представления нового стиля покупающая публика оказывается вовлеченной в тщательно спланированную и скоординированную кампанию по подготовке к принятию подобного стиля. Новая мода изображается в журналах и газетах; ее демонстрируют привлекательные модели на улицах и в театрах, в ресторанах и других публичных местах; на окнах размещаются привлекающие взор рисунки. Благодаря этим и подобным техникам, публика быстро становится «сензитивной» к новому стилю в той же степени, в которой испытуемые Мура привыкли к необычным, дисгармоничным сочетаниям нот. Если в моде слишком много «дисгармонии» и наблюдается слишком явное противоречие с предыдущим опытом публики, «сензитивный» процесс может провалиться и мода будет отвергнута. Таким образом, для поддержания своего успеха законодатели мод выставляют свою продукцию на текущую разработку в другие — социальные, экономические, политические, художественные — области, чтобы скоординировать свои нововведения с «системами координат» своего потребителя.
СТАДИИ РАЗВИТИЯ И КУЛЬТУРНЫЕ УСТАНОВКИ
Теории стадий развития являются иллюстрацией тенденции к сверхобобщению различных форм внутри конкретной культуры. Детская психология переполнена подобными теориями. Много интересного материала было собрано, например, в области формирования понятий. Детские представления о физическом мире, осознание себя, интерпретация снов и другие схожие понятия были проанализированы и положены в основу выделения последовательных стадий в развитии. Самой выдающейся в этой области является концепция швейцарского психолога Пиаже (63, 64, 65). На основании обширной серии исследований Пиаже пришел к заключению, что мышление ребенка анимис-тично и что переход от этого первоначального анимизма к взрослому представлению о мире осуществляется через четыре главные стадии. Для детей в возрасте от четырех до шести лет все, что обладает активностью, представляется живым. Поскольку детям этого возраста также свойственен антропоцентризм, то

Культура и личность 715
все «активное» синонимично тому, Что оно является полезным для человека. Так, солнце является активным, потому что оно дает тепло, камни «активны», поскольку мы можем их бросить. На этой первой стадии все цельные, находящиеся в хорошем состоянии объекты считаются живыми, обладающими «сознанием». На следующей стадии (6—7 лет) только движущиеся объекты представляются живыми. На третьей стадии (8—10 лет) жизнь приписывается только тем вещам, которые способны «самопроизвольно» передвигаться. Так, солнце и река — живые, а автомобиль — нет. На последней стадии (11 лет) живыми считаются животные и растения, иногда только животные.
Эти были общепринятые первоначальные или естественные стадии развития, через которые должен пройти ребенок. Вместе с тем в нашей культуре есть несколько факторов, рассмотрев которые можно объяснить появление подобных анимистических тенденций. Язык, который учат дети, поощряет их к формированию анимистичных представлений о мире. Так, например, ребенок слышит, что о луне говорят — «она», а о корабле — «он». Образные выражения, такие как «встает» или «садится» о небесных телах, «бегущий» — о ручье, и «завывающий» — о ветре, не являются безличными определениями природных феноменов. Если добавить к этим выражениям поэзию, сказки и другую литературу, в которой присутствует фантазия, станет очевидным, что опыт ребенка имеет сильный анимис-тичный оттенок. Однако этого не будет, пока ребенок имеет возможность для накопления определенного количества информации из непосредственного наблюдения причин и эффектов в каждодневных ситуациях; такой ребенок может прийти к реалистичному представлению о мире.
Данные, подтверждающие подобную трактовку формирования детских понятий, положены в основу обучения детей в разных странах. Наблюдения Мид на острове Манус в Новой Гвинее привели ее к заключению о том, что анимизм в мышлении детей на этом острове отсутствует (56). И в непосредственных высказываниях этих детей и в их ответах на вопросы она обнаружила очень реалистичные представления об объектах и событиях. Мид объясняла эту реалистичную установку типом обучения, который получали эти дети. С раннего детства у них формируют адекватные установки по отношении к требованиям

716 Дифференциальная психология
окружающей среды. Ответственность за неудачу никогда не приписывается неодушевленным объектам: не обвиняют бревно, если ребенок об него споткнулся. Если ребенок поранил себя, ему говорят, что это результат его собственной неловкости. Интересно отметить, что в этой культуре взрослые даже более анимис-тичны, чем дети, поскольку они объясняют болезнь, смерть, и другие несчастья действием «духов».
В последующих исследованиях Денниса (16), целью которых была проверка теорий Пиаже, дети хопи были исследованы посредством стандартизированных индивидуальных интервью и групповых опросов. В обозрении рассматривался (1) анимизм в более ограниченном смысле, т. е. приписывание жизни; (2) приписывание «сознания» вещам и (3) «моральный реализм», возникающий, например, в качестве объяснения: «мост упал, потому что мальчишки, переходящие его, украли яблоки». Во всех трех категориях было обнаружено, что дети хопи более анимис-тичны и менее реалистичны в своих ответах, чем белые дети того же возраста, протестированные в других исследованиях. Деннис приписывает эти различия разнице социального окружения детей хопи и белых американских детей.