Адлер Альфред. Понять природу человека.

Рассмотрим случай, в котором дурная привычка стала орудием самозащиты и использовалась с целью доминирования над другими людьми. Речь идет о двадцатидвухлетней девушке, страдавшей ночным недержанием мочи. Она родилась в семье предпоследней и, будучи ребенком слабым и болезненным, была предметом постоянной опеки своей матери, от которой стала в чрезвычайной степени зависеть. Ей удалось приковать мать к себе и днем, и ночью — днем из-за приступов тревоги, а ночью по причине недержания мочи. Вначале это казалось ей триумфом, было бальзамом для ее самолюбия. Благодаря своему дурному поведению ей удалось монополизировать мать за счет братьев и сестер.
Еще одна особенность этой девушки заключалась в том, что ее нельзя было уговорить с кем-либо подружиться или ходить в школу. Особенно встревожена она бывала, когда ей приходилось выходить из дому. Даже когда она подросла и ей пришлось по вечерам исполнять поручения родителей, идти одной в темноте было для нее сущей мукой. Она приходила домой совершенно изнуренной и охваченной страхом и рассказывала множество историй о том, каким опасностям она подвергалась. Как мы теперь видим, все эти склонности обозначали только одно: эта молодая женщина хотела все время быть рядом с матерью. Но, поскольку финансовые обстоятельства этого не позволяли, ей пришлось искать работу. В конце концов ее удалось уговорить поступить на службу, однако всего лишь через два дня она снова начала мочиться в постель, и ей пришлось уволиться. Мать, которая не понимала истинного смысла ее болезни, обрушилась на нее с упреками. В ответ на это дочь совершила попытку самоубийства и попала в больницу, после чего мать поклялась никогда больше ее не оставлять.
Все эти средства — недержание мочи, страх темноты, боязнь остаться одной и попытка самоубийства — были направлены к достижению одной цели. Как мы понимаем, они означают: «Я должна оставаться рядом с матерью» или «Мать должна постоянно обо мне заботиться!». Таким образом, такая неприемлемая в обществе форма поведения, как ночное недержание мочи, наполняется ценным смыслом. Мы уже понимаем, что по этим дурным привычкам можно проанализировать всего человека. В то же время мы видим, что подобные отклонения в поведении могут быть устранены только в том случае, если мы вполне понимаем место пациента в его социальном контексте.
Одним словом, мы, как правило, обнаруживаем, что детские дурные привычки направлены на привлечение внимания взрослых. К ним прибегают дети, которые хотят либо играть во взрослом мире значительную роль, либо показать взрослым, насколько они слабы и беспомощны. Порой в самых благонравных детей будто бес вселяется, как только порог дома переступает гость. Ребенок хочет играть роль и не оставляет своих попыток до тех пор, пока не достигнет своей цели и не будет удовлетворен. Когда такие дети вырастают, они пытаются с помощью аналогичного поведения уйти от необходимости выполнять требования общества или нанести ущерб общему благу, расколов социальную группу. Под всеми подобными проявлениями скрываются властолюбие и самовлюбленность. Только то, что они искусно маскируются и их формы разнообразны, не дает нам распознать истинную причину их появления и цель, которой они служат.
13 ДРУГИЕ ПРОЯВЛЕНИЯ ХАРАКТЕРА
НАСТРОЕНИЕ И ТЕМПЕРАМЕНТ
Психологи ошибаются, когда считают, что зависимость отношения к жизни и ее проблемам от настроения или темперамента, встречающаяся у некоторых людей, наследственна. Склонность к перепадам настроения и темпераментный характер не передаются по наследству. Такие черты присущи чрезмерно честолюбивым, а потому гиперчувствительным натурам, которые, будучи не удовлетворены жизнью, различным образом уходят от нее. Их гиперчувствительность подобна вытянутому вперед щупальцу, которым они прощупывают новую ситуацию всякий раз перед тем, как вплотную подойти к ней.
Правда, может показаться, что есть люди, которые всегда пребывают в очень радостном расположении духа. Они делают все от них зависящее, чтобы прожить свою жизнь в атмосфере счастья и видеть в жизни прежде всего светлую сторону. Бодрость и веселость, как и все остальное, имеет различную степень выраженности. Бывают люди, которые всегда веселы и бодры. В их детском энтузиазме есть что-то необычайно трогательное. Они не уклоняются от решения жизненных задач, а решают их, причем по-молодому, с легким сердцем. Они подходят к проблемам так, как если бы это были игры или головоломки. Пожалуй, трудно найти человеческий тип, чье восприятие жизни было бы более трогательным и обаятельным.
Но у некоторых эта бодрость и веселость заходит слишком далеко, и они в той же инфантильной манере воспринимают даже серьезные ситуации. Иногда в нашей серьезной жизни такой подход настолько неуместен, что он нас поневоле тревожит. Когда мы наблюдаем за их работой, у нас создается впечатление, что на самом деле они довольно безответственны и не воспринимают трудные ситуации с должной серьезностью. Из-за этого им стараются не поручать действительно сложных дел, от которых, впрочем, они и сами обычно стараются уклониться.
Однако мы не можем распрощаться с этим гипероптимистическим типом, не отдав ему должное. С такими людьми всегда приятно работать, и они приятно контрастируют с теми, кто всегда ходит с мрачным видом. Веселых людей привлечь на свою сторону гораздо легче, нежели мрачных и вечно недовольных пессимистов, видящих в каждой ситуации, в которую попадают, лишь темную сторону. Мы уже обращали внимание на тот факт, что оценить степень выраженности социального чувства человека легче всего, узнав, до какой степени он готов служить, помогать и доставлять удовольствие другим. Талант доставлять удовольствие другим делает человека интересным для нас. Довольные жизнью люди легче вступают с нами в контакт, и мы воспринимаем их с большей симпатией.
По всей видимости, мы инстинктивно чувствуем, что веселый темперамент, если эта веселость не чрезмерна, является показателем высокоразвитого социального чувства. Есть люди, которые могут оставаться оптимистами, которые не ходят с боязливым и удрученным видом и не стремятся переложить груз своих тревог на первого встречного. Находясь в компании, они вполне способны передать другим свою веселость и сделать жизнь красивее и осмысленнее. То, что они — хорошие люди, можно видеть не только по их поступкам, но и по их манере держаться, их речи, их заботе о наших интересах, а также по их наружности в целом, их манере одеваться, их жестам, их веселому нраву и непринужденному смеху.
Такой чуткий психолог, как Достоевский, сказал: «Мы можем гораздо лучше судить о характере человека по его смеху, чем по всяким скучным психологическим исследованиям». Смех может создавать связи между людьми и разрушать их. Все мы слышали агрессивный смешок тех, кто смеется над чужим несчастьем. Некоторые люди совершенно не способны смеяться, ибо они настолько далеки от естественных связей, соединяющих все человеческие существа, что лишились способности доставлять и получать удовольствие. Есть также небольшая группа людей, которые совершенно не способны доставить кому-либо радость, потому что единственный предмет их забот — омрачить любую встречу. Они идут по жизни так, будто им хочется потушить кругом всякий свет. Они либо не смеются вовсе, либо смеются, только когда их к этому вынуждают или когда они хотят принять добродушный вид.
Это проливает яркий свет на тайну чувств симпатии и антипатии. Противоположность симпатичным людям составляют вечные брюзги и нытики. Для них мир — юдоль печали и страданий. Некоторые индивидуумы идут по жизни, будто согнувшись под тяжким грузом. Любую небольшую трудность они раздувают до гигантских размеров, а будущее им видится всегда черным и гнетущим; если другие радуются, они никогда не упускают возможности, уподобившись Кассандре, изречь какое-нибудь мрачное пророчество об ожидающей их в грядущем горестной судьбе. Когда кто-нибудь в их окружении счастлив, они теряют покой и пытаются открыть ему глаза на мрачные стороны его положения — не только словами, но и раздражающими поступками. Таким образом они не дают другим жить счастливо и наслаждаться своим единством с человечеством.
МАНЕРА ГОВОРИТЬ
Процесс мышления и манера выражаться некоторых людей могут произвести на нас поистине неизгладимое впечатление и позволить глубже проникнуть в их личность. Например, в каждой культуре имеются мысли и слова, которые в приличном обществе высказывать не принято. Их вульгарность и грубость оказывают влияние на всю речь человека и порой пугают самого говорящего. Подобный стиль речи указывает на недостаток у говорящего воображения и вкуса.
Другие люди мыслят и говорят так, будто их умственный горизонт очерчен афоризмами и пословицами. Вам заранее известно, что они скажут. Слушать их — все равно что читать дешевый роман, а их речь наполнена сленгом и жаргонными выражениями. Отвечая на любой вопрос расхожей фразой или жаргонным словечком, они выказывают недостаток способности к самоотождествлению с другими, а мыслят и действуют в соответствии со стереотипами комиксов и кинофильмов. Нет нужды объяснять: множество людей не способно мыслить по-другому, что свидетельствует о нарушениях их психического развития.