Руа Даниэль. Введение в чтение семинара V Жака Лакана.

Логика кастрации

Трем тактам Эдипа, выделяемым Лаканом в этот период своего преподавания, необходимо поставить в соответствие три «состояния фаллоса», что и явится логикой кастрации:

1) фаллос, находящийся в зависимости от матери и ее каприза;

2) фаллос, который, благодаря работе, совершенной над ним Именем Отца, приходит на место Материнского Желания;

3) фаллос, полученный от отца - для мальчика и годный к использованию - для девочки; теперь его можно искать там, где он действительно есть, и принять на подобающем ему месте. Вы обладаете фаллосом как обещанием, обещанием желания, обещанием, что ваше желание чего-то да стоит, «монета желания Другого». Но, заметим, это - обещание, которое дается без какой бы то ни было гарантии (Versagung).

В данном процессе, представленном на с. 182-185 семинара, существует некая «опорная точка», как называет ее Лакан, где субъект обретает свою позицию. В пункте (2) ребенок либо принимает, либо не принимает тот факт, что мать могла бы быть лишена объекта своего желания.

Лакан настаивает на существовании момента, когда отец становится тем, кто лишает мать фаллоса, и когда ребенок отказывается быть на этом месте, ибо оно обесценивается. Ребенок соглашается, что фаллос не может быть только объектом желания матери, но и находится в состоянии зависимости от означающего.

Вот почему любое другое означающее способно выступить в качестве заместителя отца, как это, например, происходит с означающим «лошадь» в случае Маленького Ганса. Иными словами, фаллос переходит из воображаемого положения в положение означающего.

Мать начинает обладать фаллосом исключительно в качестве означающего своей нехватки, а не как воображаемым объектом своего желания. Таков итог кастрации материнского Другого.
Метафора Имени Отца переносит фаллос на подобающее ему место метонимического объекта в означаемом, то есть объекта, находящегося в обращении среди прочих значений существования, - «всегда прячущегося» (id., р.231), «всегда скрытого» (р.240).

Он совершает переход от объекта, хотя и находящегося вне матери, но, тем не менее, с ней связанного, к объекту, который пребывает в обращении, открывая субъекту мир значений.

Это отчетливо проявляется, когда ребенок становится открытым разнообразным знаниям и объекты мира начинают сиять благодаря присутствию фаллоса (что называется интересом). Фаллос здесь также может быть определен как означающее нехватки.

Если в пункте (2) отец выступает как Имя Отца, то в пункте (3) он приступает к делу с помощью своих собственных знаков отличия, черт, которые будут служить процессу идентификации субъекта, построению его Идеала Я.

Идеал Я является результатом «расчленения» отца: его основу составляет то, что оставалось от отца всякий раз, когда он пытался осуществлять свою функцию передачи.

Но это также и момент, когда отец производит вмешательство, будучи потентным, представая во всем своем могуществе перед лицом матери, или, как говорит Лакан, «он доказывает, что таковым является». Здесь отец - мужчина, способный выдержать сражение с женщиной, а при случае и с несколькими из них.

Таким образом, по выходе из Эдипа, субъект становится носителем печати означающего, которая очеловечивает его желание, и которая указывает, что закон желания предполагает для этого желания необходимость пройти чередой высказывания.

Эта метка, лежащая на печати означающего и указующая на фаллос, воплощается для каждого субъекта в форме знаков отличия Идеала -идентификаций, обнаруживаемых субъектом в ходе анализа. Упомянем мимоходом еще один путь, который открывается подобно проселочной Дороге, отходящей от основного шоссе, - путь мазохистический, состоящий в попытке вернуть себе наслаждение в воображаемой форме избиения.

Эти три такта Эдипа, выстраиваемые Лаканом в ходе упоминавшихся глав, вовсе не составляют теорию развития, но определяют политику психоаналитического действия. Психоанализ не является практикой речи, которая была бы нацелена на развертывание воображаемых решений, создаваемых субъектом и приводящих его к обсессивному окаменению, воображаемому безумству истерика или преградам фобии. Аналитическое лечение проявляет себя исключительно как операция изъятия, купюры, совершаемая над материалом, принесенным пациентом. Она изолирует означающее таковым, какое оно есть на самом деле, включая и его значение наслаждения. Для совершения этой операции психоанализ не создает отца, но он опирается на его функцию в речи и структуре.