Слобин Д., Грин Дж. Психолингвистика.

Как и при анализе проблемы овладения синтаксисом, положения теории научения мало чем могут нам помочь. Очевидно, что никакое подкрепление не может дать ребенку информацию о том, как изменить свою речь, чтобы приблизить ее к нормам произношения взрослых. Никакое подкрепление не может объяснить нам, почему ребенок проходит определенную последовательность этапов, присоединяя все больше и больше контрастных дифференциальных признаков к своей фонологической системе, прежде чем прийти к полной системе речи взрослого.
Когда речь идет о фонологии, ясно, что ребенку даже необязательно уметь произносить звуки, чтобы воспринимать необходимые контрасты. Примером этого может служить такой разговор лингвиста с ребенком (Miller, 1963) Recently a three year old child told me her name was Litha. I answered «Litha?» — «No, Litha.» — «Oh, Lisa.» — «Yes, Litha».
Совершенно ясно, что эта девочка владеет контрастом между s и th. Она отвергла взрослую имитацию своего произношения, хотя сама еще не умеет выразить этот контраст в собственном произношении.
Кроме того, исследование неговорящего ребенка, проведенное Леннебергом (1962), служит наиболее убедительным свидетельством против того, чтобы считать имитацию и подкрепление обязательными и неизбежными факторами овладения языком. Напомним, что этот ребенок был не в состоянии производить нормальную, артикулированную речь. И тем не менее он прекрасно разбирался в сложностях английской фонологии и синтаксиса. Он мог понимать рассказы и отвечать на вопросы по этим рассказам, показывая на соответствующие картинки или кивая головой, он мог выполнять сложные инструкции и т. д. Исследования таких детей («детей-анартриков») показали, что они нормально воспринимают фонологические контрасты. И это несмотря на то, что эти дети никогда не имитировали речь и не получали никаких подкреплений своей речи. Очевидно, человеческий мозг способен производить весьма тонкую обработку информации и ее анализ, в результате чего получается цельная лингвистическая система. Пока мы имеем далеко не полное представление о психологических и физиологических механизмах, участвующих в этом процессе. Будем надеяться, что в ближайшие годы психолингвистика развития принесет нам много волнующих открытий.
ПРОБЛЕМЫ ЗНАЧЕНИЯ
Если, однако, подойти научно к этой проблеме [значения значения], то мы обнаружим по меньшей мере шестнадцать групп определений [значения] ..
Ч. Огден и И. Ричарде
«— Не так-то просто заставить слово что-нибудь значить, — сказала Алиса задумчиво.
— Когда я заставляю слово выполнять такую трудную работу, — сказал Шалтай-Болтай, — я ему плачу сверхурочные.
— Ах, так! — сказала Алиса. Она была слишком озадачена, чтобы продолжать разговор на эту тему»,
Льюис Кэррол
Если прочитать все, что написано за многие столетия про все мириады оттенков «значения», то, быть может, ответ в духе Алисы окажется самым разумным. Значение — одно из самых неопределенных и противоречивых понятий в теории языка. Значение настолько неразрывно связано с нашим использованием языка, что трудно определить его границы. Языковое значение дает нам возможность оценить истинность предложений, перефразировать, интерпретировать аномальные случаи и смеяться над ними, понимать двусмысленности и уметь употреблять слова в переносном смысле. В детстве мы обучаемся употреблять слова так, чтобы они соответствовали ситуации и друг другу. Многое из того, чему мы обучаемся во взрослом состоянии, о чем говорим и спорим, вызвано поисками значения слов и высказываний. За какую же ниточку надо потянуть, чтобы распутать этот гигантский клубок проблем?
В психолингвистическом подходе к проблеме языкового значения можно выделить две тенденции: 1) структурный подход, определяющий параметры и свойства значения, и 2) рассмотрение значения как процесса, когда в центре внимания находятся проблемы усвоения и понимания языкового значения. Структуры, лежащие в основе значения, интересуют многих специалистов — составителей словарей, филологов, некоторых лингвистов, философов, психологов и антропологов. Их интересуют параметры и категории значения, определения слов, механизм приобретения сочетанием слов значения в предложении и т. д. Конечно, именно этому должен имплицитно научиться ребенок для того, чтобы произносить правильные и значимые высказывания. Но можно исследовать эти проблемы анализа и структуры, и не решая вопрос о том, каким образом происходит овладение языком, или о том, что творится в нашей голове, когда мы хотим что-то сказать или понять высказывания других. В первой части этой главы будут рассмотрены различные попытки анализа структуры значения. Во второй мы коснемся некоторых теорий психологических процессов, лежащих в основе использования значимых единиц языка. Разумеется, этот краткий обзор теорий структуры значения и значения как процесса ни в коей мере не является исчерпывающим. Эти вопросы подробнее рассмотрены в работах Брауна (Brown, 1958), Федора и Катца (Fodor, Katz, 1964), Осгуда и др. (Osgood et al., 1957), а также в работах, на которые мы ссылаемся в этой главе.
Как вы помните из гл. 1, модель порождающей грамматики содержит семантический компонент, который функционирует как интерпретирующий элемент, то есть он получает на входе глубинные структуры, а на выходе выдает семантическую интерпретацию. Как мы уже говорили, этот аспект грамматики находится сейчас в стадии становления, и пока нет общепринятой модели, которая выражала бы соотношение синтаксических структур и семантических интерпретаций. Однако во всех теориях содержится нечто общее: в базовый компонент грамматики входит лексикон, или словарь значимых элементов языка. Здесь нас как раз и будет интересовать лексикон и его структура. В сущности, все проблемы, рассматриваемые в первой части этой главы, связаны со структурой лексикона. Задача состоит в том, чтобы выделить семантические признаки единиц лексикона. Эта проблема во многом сходна с проблемой выделения дифференциальных признаков в фонологии. Это задача определения основных единиц значения — как универсальных, так и специфических для данного языка.
СТРУКТУРНЫЕ ПОДХОДЫ К ЗНАЧЕНИЮ
Значение слова
При рассмотрении структурных подходов к значению можно выделить два аспекта, хотя такое деление будет, безусловно, весьма приблизительным, — проблемы значения слова и компонентов этого значения и проблемы значения сочетания слов в предложении. Строго говоря, «слово» не является единицей языкового анализа, потому что слово может состоять не только из одной значимой единицы (например, «стол»), но также из двух («столы») или из трех («столовые») и т. д. Следовательно, преффиксы и суффиксы сами по себе передают значение. Впрочем, для целей нашего рассмотрения можно считать слова минимальными единицами значения (ср. классическое лингвистическое понятие «морфема»), игнорируя те трудные лингвистические последствия, которые могут возникнуть в результате такого упрощения. Кроме того, целесообразно ограничиться здесь «знаменательными словами», в основном существительными, и опустить «функциональные слова» (артикли и предлоги), роль которых сводится скорее к выполнению синтаксических функций, чем к передаче эксплицитного значения в том смысле, как мы это здесь понимаем.
Прежде всего необходим анализ денотативного значения слов. Грубо говоря: может ли мир предметов и ощущений, описываемый при помощи языка, быть разбит на ряд признаков, или параметров, которые могут служить характеристиками всех слов человеческого языка? Среди исследователей, рискнувших заняться серьезнейшими проблемами денотативного значения, были антропологи, которые столкнулись с необходимостью решения этих проблем из-за специфики полевой работы с носителями иного языка и культуры. Эти работы дали нам один интересный метод исследования и достаточно полное его описание. Речь идет о «компонентном анализе» (см. Gladwin, Sturtevant, 1962; Hymes, 1964; Romney, DAndrade, 1964).
Компонентный анализ
Данные о возможности разложения значения слова на семантические компоненты получены в основном из исследований терминологии родства у различных народов, а также из более поздних исследований терминологии различных областей «этнонауки», к которой относятся народная таксономия растительного мира, болезней, животных и т. п. Цель состояла в выявлении нескольких глубинных характеристик — подобных дифференциальным признакам в фонологии, — на основе которых построены все термины родства (или названия растений, или названия болезней) в данной культурной группе.
Рассмотрим, что представляет собой компонентный анализ, на примере системы терминов родства в английском языке. Задача состоит в том, чтобы выяснить, какие семантические компоненты определяют различия значений между английскими терминами родства. Антропологи, которые занимались этой проблемой — Уоллес, Гудинаф, Аткинс и другие, — выявили три параметра, на основе которых можно составить классификацию всех терминов, используемых в Америке для обозначения «кровного родства».