Жак-Ален Миллер. Семинар в барселоне, посвященный лекции фрейда «Die wege der symptombildung».

Пять лакановских операций: обособление...
Каким образом сочетаются в психоанализе смысл и наслаждение? Предполагая, - прежде чем мне доведется весьма необычным способом убедиться в этом, - что вы читаете Лакана больше, чем Фрейда, я, пожалуй, вначале поговорю о Лакане. Ну, а, говоря серьезно, уж коли мы решили кое-как разобраться с концепциями и матемами Лакана, ввиду их строгости и объяснительной силы, мне показалось, что подойти к фрейдовской проблематике лучше всего, отправляясь именно от Лакана. Поэтому дальнейшее изложение я предварю кратким очерком основных структурных моментов его теории.
В работе, послужившей отправной точкой лакановского учения, «Функция и поле речи и языка», указывается, конструируется, акцентируется в практике психоанализа именно смысл - смысл в бессознательном, смысл в симптоме. Лакан настаивает на следующем:
- смысл, если можно так выразиться, имеет смысл исключительно в языке и выявляется в нем посредством означающего;
- смысл предполагает в основе своей функцию речи, то есть речи, которая дает смысл, речи наполненной; если речь не дает смысла, смысла «истинного», то эта речь пуста, - именно в этом и состоит критерий различия полноты и пустоты;
- главная, определяющая ось исследуемых Фрейдом аналитических феноменов - ось Символического;
- Воображаемое подчинено Символическому;
- Реальное является (воспользуемся здесь встречающимся во фрейдовском «Введении...» термином) предварительным условием введения Символического в человеческую жизнь и психическую реальность;
- Реальное предоставляет для деятельности символа поры, отверстия, дыры, и этой деятельностью негативизируется, отрицается.
Таково первое построение Лакана, и оно выливается в схему, которую я часто рисовал вам на доске, - Лакан обозначает ее буквой L, первой буквой своей фамилии, но на самом деле в ее основе лежит X, противопоставляющий друг другу Символическое и Воображаемое.



Смысл, если мы расположим его в месте его возникновения, находится на оси Символического. Там, где есть смысл, необходимы символ, означающее и, к тому же, Другой - в качестве собеседника или в качестве того места, которое занимает структура языка. В открываемой символической осью перспективе семантическое намерение, желание высказаться, встречается с этой структурой, которая в результате этой встречи дает свое оформление возникающему сообщению.
Этой оси противостоит воображаемая пара а- а', которая ведет свое происхождение от стадии зеркала. Идея этой стадии опирается на более раннюю, по сравнению с ((Введением...», работу Фрейда «О нарциссизме». Лакан полагает, что фрейдовское либидо, будучи в сущности своей нарциссическим, циркулирует по оси Воображаемого. Другими словами, либидо располагается в нарциссизме. Между а и а ' имеется либидо, Befriedigung, то, что мы зовем наслаждением. Поэтому ось Воображаемого является у Лакана одновременно и осью влечения.
Итак, Лакан входит в психоанализ, вооруженный бинарной моделью, в которой смысл противопоставляется наслаждению. Поэтому первую операцию Лакана, которую и мы вслед за ним до сих пор проделываем, я бы описал следующим образом: речь идет о том, чтобы отделить, обособить, расчленить: здесь Воображаемое - там Символическое. При этом вслед за Лаканом будем ориентироваться на движение от Воображаемого - к Символическому, что предполагает по отношению к Воображаемому (и, соответственно, к влечению) своего рода презрение, пренебрежение. В первоначальной системе лакановских ориентиров обнаруживается некоторое обесценивание влечения, которое, когда мы говорим о Воображаемом, остается незаметным, но без которого, однако, дело никогда не обходится. Заметно в этой системе и постоянное опасение спутать на практике то и другое - Воображаемое и Символическое. Эта первая из лакановских операций послужила психоанализу великолепным инструментом. Рассматривая случаи Фрейда, Лакан чудесным образом выстраивает их заново, разделяя воды подобно фрейдовскому Моисею. Ни в случаях Фрейда, ни в повседневной практике, ни в теоретических построениях не находится ничего, перед чем инструмент этот оказался бы бессилен.
Каковы же, с этой точки зрения, пути формирования симптомов? В ответе уместнее будет единственное число: по сути дела, это путь символический. В своем инаугурационном тексте («Функция и поле речи и языка в психоанализе») симптом предстает как смысл, - смысл, который оказался вытеснен. Необходимо, разумеется, иметь в виду означающее этого вытесненного смысла, и потому я предпочел бы сказать, что симптом предстает как загадка (X). Носителем симптома, когда он является нам, служит означающее, означаемое которого вытеснено, иными словами - оно не было сообщено Другому или им признано. Симптоматика организуется означающим, заимствующим материал симптома либо у мысли, либо у тела, на одной из частей которого вытесненное означаемое паразитирует.
В этой перспективе путь образования симптомов располагается по оси «субъект - Другой».