РИТОРИКА

(от греч. rhetor — оратор) — сложившаяся в античности и унаследованная последующими эпохами нормэтивистская теория ораторского иск-ва и — шире — худож. слова вообще. Само существование Р. предполагает развитую литературно-теоретическую и литературно-критическую рефлексию, т. е. осознание худож. лит-рой себя как автономной реальности особого рода, несводимой к реальностям быта, культуре и т. п. В Греции V—IV вв. до н. э. подъему гносеологии и логики соответствовал подъем поэтики и Р. Дорефлективные эпохи (напр., культуры древн. Ближнего Востока или греч. архаика) имели разработанную практику этикета публичной речи, но не имели и не могли иметь Р. С др. стороны, функционирование Р. как универсального принципа словесной и вообще гуманитарной культуры предполагает, во-первых, устойчивую концепцию литературного жанра как суммы этикетных норм в контексте противоположения «возвышенного» и «низменного», во-вторых, незыблемость, неизменность идеала, передаваемого из поколения в поколение; в-третьих, господство т. наз. рассудочности, т. е. ограниченного рационализма, не знающего своей диалектической противоположности — того протеста против «рассудочного», к-рый со времен сентиментализма и особенно романтизма свойствен новоевроп. эстетике. Характерный для Р. подход к обобщению действительности ориентирует на разработку «общих мест» по образцу формально-логических, геометрических или юридических правил (Аристотель, Евклид, римское право). Хотя Р. открыла и широко внедрила интерес к индивидуальной манере художника слова (и — шире — вообще художника), общие понятия и правила жанра имеют для нее приоритет перед личностью автора (Авторство в искусстве). Творцу для того и дана его индивидуальность, чтобы вечно участвовать в «состязании» со своими предшественниками в рамках жанрового канона. Эта концепция значима для иск-ва целого ряда эпох — от античности до классицизма: Вергилий «состязается» с Гомером, европ. эпические поэты вплоть до «Генриады» Вольтера и «Россияды» М. М. Хераскова — с Вергилием, Рафаэль — с античными образцами. Фр. живописцы Н. Пуссен и Ж. О. Энгр — с ними же и с Рафаэлем, и т. д. Конец господства Р. как принципа эстетики проявляет себя.в ряде симптомов начиная с XVI—XVII вв. (напр., критика Р. у М. Монтеня и Б. Паскаля, подъем романа, этого «незаконного» с т. зр. Р. жанра). Оспаривается стоявшая за Р. мировоззренческая установка на «рассудочность» (протест Ф. Бэкона против засилья дедукции, вышучивание в романе Л. Стерна «Тристрам Шенди» риторической традиции «утешения» через указание на общую бренность дел человеческих). Сами слова «Р.», «общее место» и т. п. приобретают негативный смысл. Хотя элементы Р. продолжают жить в новой и новейшей лит-ре (В. Гюго, Маяковский, М. Цветаева ничуть не менее «риторичны». чем любые поэты предшествовавших эпох), Р. как целостная система подхода к действительности и творчеству уходит из худож. культуры.