КОНЦЕПЦИЯ О У БИОНА
Третий и последний психоаналитик, идеи которого я сравниваю с идеями Юнга — это Бион. Здесь нам снова прийдется действовать выборочно и неизбежно упустить что-то из общей концепции Биона (ср. Bion, 1977). Концепция О у Биона сходна с некоторыми идеями Юнга о самости. О можно определить как
"Конечную реальность, абсолютную истину, или непознаваемую психическую реальность в кантианском смысле, которую можно познать только через ее преобразования" (Grinberg et al., 1977, с. 145).
При любом наблюдении, указывал Бион, нас не интересуют статические явления, но интересуют трансформации между одним состоянием и другим. При анализе ассоциаций пациента, выраженных словами, — это трансформации мыслей и эмоций, а они, в свою очередь, являются трансформациями внутреннего и внешнего, прошлых или настоящих событий. Они основаны на определенных "исходных фактах" — в контексте аналитической сессии эти непознаваемые факты — это О. О, следовательно, предполагает психологическую реальность. Согласно Биону, О можно познать только косвенно, с помощью наблюдения трансформации. Во-первых, из О, например, при аналитической сессии, так как только что было описано. Во-вторых, в О, что предполагает, что О содержит динамику. Преобразования в О всегда считаются разрушительными. Наконец, есть аспект, в котором явления становятся О — то есть воссоединяются со своей исходной основой. Поскольку об О можно только догадываться, но невозможно его знать непосредственно, необходима вера или соглашение, чтобы подойти близко к О. Это может быть убежденностью ученого или мистика.
Мы видим параллели с Юнгом и с аналитической психологией. Юнг также настаивает на том, что самость — это принципиально непредставимое, что можно наблюдать только через ее проявления. Разрушения в О напоминают дезинтегративные процессы. Процесс становления О — это параллель с импульсом к возвращению в "мир Матери", основу бытия человека. А убежденность и страстное желание познать О как можно ближе подобно инстинкту индивидуации Юнга. Знание проявлений О может быть достигнуто чувственно и со стороны эго; знание О — вопрос веры.
Фордхам полагал, что О действительно соответствует его собственной концепции первичной самости и что О как конечная истина соответствует самости или образу Бога у Юнга (1980б, с. 203). Плаут полагал, что предложение Биона, чтобы аналитик оставил сознательные попытки и желания и сфокусировал "аналитическую интуицию" (термин Биона) на том, что происходит во время сессии, предполагает нечто сходное с динамикой эго-самости; тогда О занимает принадлежащую самости область оси эго-самость, а более активное вмешательство аналитика оказывается в области, принадлежащей эго.
Мне кажется, что основное сходство состоит в том, что и О, и самость Юнга не развиваются как таковые, но рассматриваются как нечто, содержащее все потенциалы. Развивается состояние знания о близости к нему или к самости. Так, то, где человек находится в своем эмоциональном развитии (насколько он индивидуален) информирует его восприятие и ощущение О и самости в одинаковой степени.
ПСИХОАНАЛИЗ И ИНДИВИДУАЦИЯ
Я хотел провести четкое различие между психоаналитическими идеями и понятием индивидуации в аналитической психологии. Этого не получилось; в психоаналитической дискуссии относительно того, что составляет, а что не составляет "нормальность", мы находим параллели с размышлениями постъюнгианцев относительно индивидуации.
Джозеф (1982) в своей работе "Нормальное в психоанализе" замечал, что исходя из его опыта "нормальное" — не синонимично обычному, стандартному, естественному, типичному, как предполагает словарь. Скорее нормальное определяется субъективной оценкой. Фрейд (1937) говорил о "нормальности в целом" как об "идеальной фикции" и, заключает Джозеф, Фрейд приравнивает нормальность к способности быть анализированным и к результату успешного анализа. Джозеф привлек внимание к работе Оффера и Сабшина, которые в своей книге "Нормальность" (1973) выделили четыре аспекта понятия "нормальный". Это нормальный как здоровый, нормальный как средний, нормальный как идеальный, нормальный как процесс.
Такой лишенный догматизма подход также был подхвачен Джонсом, который предложил в 1931 году понимать нормальность как "счастье", "эффектность" и "адаптацию к реальности". Клейн, которая придерживалась сходной точки зрения, писала о нормальности как о чем-то предполагающем гармоничное взаимодействие нескольких аспектов ментальной жизни, как, например, эмоциональная зрелость, сила характера, способность справиться с противоречивыми эмоциями, взаимное равновесие внутреннего и внешнего миров, и наконец, доступность частей личности, ведущих к понятию интегрированной самости (1960).
За этими психоаналитическими исследованиями нормальности лежит идея, очень похожая на индивидуацию — например, список Клейн. Психоаналитики в свою очередь, могут подумать, что, совершенно не будучи мистическим стремлением, понятие индивидуации в аналитической психологии соотнесено с их концепцией.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Я хочу завершить эту главу возвращением к основным проблемам определения, которые я упоминал ранее в связи с использованием слова "самость". Во-первых, существует путаница между самостью как переживанием (я сам) и использованием этого слова в объективном смысле, в психологической теории. Далее, существует проблема между самостью как центром (архетип единства или равновесия) и самости как общности личности. Наконец, необходимо различать самость per se и саморепрезентации и символы.
Читатель, вероятно, заметил постепенный сдвиг акцентов: теперь самость и индивидуация рассматриваются более относительно. Рассматривая самость, мы можем видеть дебаты по поводу интеграции, исследовании теории противоположностей, акцент на взаимозависимости самости и эго, и отвергании подхода, связанного со словарем символов. Индивидуация также стала менее абсолютной и при расширении включила психопатологию — эмпатическую связь с естественной психологией.
«3 Эго Вверх 5 Развитие личности»