Анализ сна или еще раз спасибо Бабе Яге.Начало.

Нет, ну бывают же сновидения и такие – чтоб не просто  о ужас, ужас , о ужас, а так – чтоб нескончаемый ужас?

…Анна явно хотела рассказать о каком-то сне. Мы так долго шли к тому, чтобы в ее памяти начинались оставаться ночные приключения переключений нейронов и – вот – оно свершилось! Зрачки расширены, явно все еще под впечатлением.

-ну, - сказала я спокойно, а сама вся сгорала от любопытства, ведь это прогресс, еще какой – клиент начал контактировать со своим бессознательным, со своей темной частью, скрываемой и подавляемой. Пусть через ужас. Иначе по-другому стучалась та часть и не было слышно. Но с таким стуком войти – я даже была удивлена, впрочем сначала  - сон.

…И снится мне сначала мужчина, мы общаемся, потом я почему-то наблюдаю как рушатся здания разные и одно за другим. А сама пытаюсь контролировать , то есть сделать так, чтобы здание не рушилось. Всем взглядом своим. Потом серо как-то вокруг и запах гари, но гарь не душит. И появляется солдат и спасает. Потому что я падаю в обморок. Потом очередь, к которой солдат меня подвел, за куском хлеба, как я думала, ну как на войне – за пайком голодающим, а там почему то на окошке так все цивилизованно – накрыто салфеточками чистыми и сидят в белых колпачках два раздатчика, похожих на официантов в венском или пражском кафе и стоит блюдо с какими-то конфетками и шоколадками. Я пытаюсь взять батончик шоколадный , его отрезанный кусочек и он еще больше сыпется на тарелке. Моя рука прямо ловит осуждающие взгляды раздатчиков, но голод заставляет судорожно собирать в кулак рассыпанные крошки сладкого батончика. Я в недоумении, что почему в такое время вместо хлеба раздают какие-то сладости, от которых и сыт-то не будешь. Потом я как-то оказываюсь в машине и мы едем по длинной хорошей дороге, а на встречу целая армия по дороге идет парадом – а за ней идет красавица и парень. Они тоже в шествии, но только уже после всех, как-будто как в спортивных командах есть «талисманы», но только сзади почему-то. Красавица в белом платье. И я начинаю сочувствовать ее положению,  ее красоте. Потом события какие-то не помню. Потом я оказываюсь в помещении, которое оказалось баней. И смотрю в зеркало в предбаннике. И тут кот рядом появляется. И тут самое страшное. Я вспоминаю, что в бане водится нечисть. И тут говорю себе – нет, это сказки и смотрю в зеркало, а там – там я, но не я. Там лицо Бабы Яги. Белое, морщинистое, но как-будто маской натянуто. Как из детских сказок. Я не подаю вида, что боюсь, захожу в баню. И ощущаю присутствие Её. И перед тем как зайти в баню кот с расширенными зрачками смотрел мне за плечо. И потом вообще начался ужас. Голос такой, но не снаружи, а как-то внутри как-будто – «ну не боишься – ладно,ладно. Поиграем…» и я начинаю чувствовать как кожа по моим бокам начинает отвешиваться и свешиваться, как тяжесть между лопатками меня сворачивает. Я продолжаю выпрямляться стараться и прятать ужас. Я хочу проснуться и тут начинается еще ужаснее – моя грудь одна стала тяжелой и большой, а другая – маленькой как в одиннадцать лет, когда я была только девочкой. А я все слышу как смеется кто-то издевкой на заднем плане. Я со злостью – верни мне мое, верни мои груди, а там смех и что-то – а когда это было твоим? А потом почувствовала тяжесть в одной груди. Там как будто камень и начала щупать и правда – такой камень. Я кричу – зачем? Зачем мне это? – А это тебе тоска. Чтоб была. Потом я старалась скорее проснуться, но как-будто что-то меня продолжало удерживать там. Потом проснулась.

Да- а-а, думала Я, то «совсем не вижу снов», то прям целая армия. И причем ощущение ужаса было на протяжении всего сна и к концу стало невыносимо его ощущать как сказала Анна. И сколько лет психоанализ бы разбирал их? Тут и самоиндентификация,и проживание возрастных кризисов, и отношения с мужчинами, и встреча с тенью, причем уже каким-то образом интегрированной, а значит принятой на бессознательном уровне, но не полностью – ведь  «моя грудь одна стала тяжелой и большой, а другая – маленькой как в одиннадцать лет, когда я была только девочкой»  И еще ужас. Ужас здесь и сейчас в ее зрачках.

 От чего ужас у Анны? Ей 38лет. Отношений, детей нет. Собственно, почему она и пришла. Работа – есть. Любимая, интересная. Но зарплата маленькая, а значит,  приходится доедать крошки сладости этой жизни. И ждать, когда можно поесть, стоя «очередь, к которой солдат меня подвел, за куском хлеба, как я думала, ну как на войне – за пайком голодающим».

Возраст. Да, конечно – ощущает и в физическом плане и в психическом. Все большая и нарастающая неудовлетворенность собой, дисморфофобии, паника из-за морщин и целлюлитных растяжек и изменения в форме груди, которые приводили  уже не раз к мысли о пластике , все в одном возгласе : «– верни мне мое, верни мои груди,». И этот возглас к Бабе Яге, ко времени, к годам, к жизни и которые  лишь смеются : «– а когда это было твоим?». Если в подростковом возрасте ребенок при переходе в зрелость что-то приобретает в виде новых контуров, границ тела, то в зрелом он получает видоизменения, которые должен уметь принимать и присваивать себе.

Особенно границы тела меняются у женщины. Ведь если она, к примеру, переживает беременность , то получает новые границы своего тела. Плюс в структуру личности как бы «присваивается» личность и ребенка. То есть – на неосознаваемом уровне – ребенок является частью Я женщины и на телесном уровне ребенок и так «интериоризирован» в телесные контуры женщины.

Иногда феномен нескольких беременностей подряд, следующих одна за другой можно объяснить тем, что женщина настолько вошла в эти контуры, границы беременности, что лишиться их – перейти на этап постбеременности  для нее, для ее тела становится трудно. Образ постбеременности все больше в культуре связан с образом матери. Матери, кормящей ребенка.

А если случается перинатальная потеря? Если пропадает молоко, лактация резко обрывается, если жизненные обстоятельства таковы, что надо выйти на работу и оставлять ребенка кому-то  – не есть ли депрессии и расстройства у женщины в этом еще и результат созданного и поддерживаемого обществом образа матери?

И понятен тогда ужас Анны вообще перед беременностью, она боится потерять себя и раствориться в образе матери. Но тогда и получает тоску в одну грудь. Это тоска материнская. И получена она от архетипа женской мудрости Бабы Яги. А она , как я знаю, просто так во сне не приходит. Да и в сказках Баба Яга – учительница и наставница. И дарительница. И мудрая Мать. Темная Мать. Дарительница... А тут в подарок – тоска. Каменная. «А это тебе тоска. Чтоб была.»

Потому что не будет тоски, что будет на ее месте? Спасибо Бабе Яге за подсказку с чем теперь работать дальше.

по теме:

1. Женские шифры сказок.http://www.psyoffice.ru/article/zhenskie_shifry_skazok/?prt=32812

2. Нимфа городская и нимфа лесная.Техника для работы с женскими ресурсами.http://www.psyoffice.ru/article/nimfa-gor-i-nimf-lesn/?prt=32812

3.Страхи первого семестра беременности.http://www.psyoffice.ru/article/strahi-pervogo-semestra-beremennosti/?prt=32812