Рязанцев Сергей. Танатология - наука о смерти.

При этом существенно, о какой эвтаназии идет речь. Активная - когда
используют средства, ускоряющие наступление смерти (передозировка снотворного, смертельная инъекция по просьбе больного и т. д.). Пассивная - бездействие врачей, отказ от борьбы за жизнь пациента. Так вот, в США законом признана только вторая форма, активная же юридически запрещена во всех штатах, а в ФРГ она преследуется в уголовном порядке.
Впрочем, дискуссии не утихают. Религиозные группировки в США
поддерживают право на "гуманную смерть". Американская медицинская ассоциация, признавая пассивную эвтаназию, оговаривает ее целым рядом условии. Закон эти условия предусматривает. Волеизъявление пациента, его завещание близким обязательны. Заявление должно быть сделано в состоянии, когда человек "эмоционально и умственно полностью компетентен", и подписано двумя свидетелями.
В Испании Ассоциация за право умереть достойно основана еще в 1973 году.
Датская Ассоциация добровольной эвтаназии действует более десятка лет. Не один год на нескольких языках выходит международный журнал "Эвтаназия".
А как относятся к этому медики? По-разному. Две трети французских врачей одобряют добровольный уход в случае мучительной и неизлечимой болезни. В Голландии эвтаназию официально применяют врачи и по закону за это не преследуются. Но общественность Швеции, Германии, Италии, Бельгии, Англии настроена решительно против эвтаназии. За ее использование предусмотрена мера наказания - смертная казнь. А как решается проблема эвтаназии в нашей стране? Пока за рубежом ищут непростой выход, наши медицинские этики гордо парят над жизнью, называя эвтаназию не иначе как преступлением перед гуманизмом ("Врачебная этика и медицинская деонтология", автор А. А. Грандо, издано в Киеве в 1988 году). "Оживляя всех,- пишет автор,- мы совмещаем гуманную помощь больному с научным поиском..."
Но время декларативного гуманизма уходит. Наше общество все нагляднее обнажает скрытые раньше язвы, а потому не стоит тратить время на полемику с начетчиками и пустозвонами. Гораздо полезнее прислушаться к серьезным аргументам, выдвигаемым противниками эвтаназии. Наиболее последовательно они сформулированы в письме врача В. Соколова: "Дело в том, что, по сути, эвтаназия есть убийство одного человека другим, медиком. А убийство даже безнадежно больного человека, даже по его собственному желанию и просьбе противоречит самой сущности врача и среднего медработника. Призвание, которому они посвящают жизнь,- борьба со смертью, а не помощь ей.
Если врач, по любым соображениям, способен лишить жизни другого человека -
его немедленно нужно лишать диплома, ибо он превратился в свою противоположность,
в убийцу. Нельзя также забывать, что врачи тоже люди, а человеку свойственно
поддаваться соблазну. Если врач способен убить человека в его интересах, то, получив
право убивать законно, почему он не может это делать в своих собственных? Врачу, наделенному правом убивать, рано или поздно люди перестанут доверять свою жизнь. И, таким образом, общество лишится своей медицины.
Именно по этой причине ни одно здравомыслящее, тем более гуманное общество никогда не позволит себе узаконить в своей стране эвтаназию.
Вопрос о безнадежности больного тоже не простой. Строго говоря, к этой
категории прежде всего следует отнести всех недомогающих стариков: все они через несколько лет неизбежно умрут. Что, им тоже отказать в лечении?
Убийство гуманным не бывает. Оно всегда убийство. А гуманизм потому и
гуманизм, что помогает другому выжить, а не умереть. И общество, если оно хочет быть гуманным, не должно навязывать врачу обязанности, противоречащие сути его деятельности. Под каким бы то ни было благовидным предлогом. Известно, куда очень часто ведут благие намерения".
При всей нашей уверенности в праве больного на эвтаназию эти аргументы стоит учитывать. Публикация французского журналиста Жака-Мари Бурже в № 43 "Пари- Матч" от 1989 года вызвала эффект разорвавшейся бомбы. В ней рассказывалось о судебном процессе над четырьмя медицинскими сестрами и санитарками службы гериатрии (медицины для престарелых) одной из венских больниц. Эти "исчадия ада из павильона № 5", как их окрестили журналисты, убивали надоевших им престарелых пациентов. В основном способом убийства служила передозировка снотворных и других сильнодействующих препаратов, вводимых внутривенно. В начале они убивали робко, выбирая неизлечимых больных, ослабленных мучениями. Но затем, осознав, что они могут действовать безнаказанно, стали убивать всех, чем-то не понравившихся им или слишком требовательных стариков. На допросе в полиции одна из медсестер, Стефания Майер, призналась, что уже в течение двух лет (с 1987 по 1989) санитарка Вальтро Вагнер учила ее делать зловещую процедуру под названием "полоскание рта", зажимая нос жертве и заполняя в то же время рот водой. Смерть наступала в результате отека легких.
Вальтро Вагнер, неудавшаяся медсестра, прилежная санитарка, дежурящая по
ночам в венской больнице, без сомнения, самая страшная преступница всех времен. Полиция не может установить полный список всех стариков - жертв этой убийцы: 200 или 300? В своей цепи убийств Вагнер покушалась не только на безвестных пациентов, между ее рук проходили и знаменитости. Так, известный экономист и Жюлия Драпаль, бывшая балерина театра Опера в Вене, были устранены примерной санитаркой.
Эти преступные действия, когда стариков приканчивали, как лошадей, вызвали настоящий шок в австрийском обществе. Канцлер Франц Враницкий охарактеризовал это преступление как "самое жестокое и тяжелое в истории страны". Курт Вальдхайм сказал, что "это преступление настолько ужасно, что вообразить себе такое невозможно".
Но приведенные примеры нельзя однозначно толковать как безоговорочный
аргумент противников эвтаназии. Более того, они не имеют ничего общего с эвтаназией
как таковой. Но к голосам противников эвтаназии стоит прислушаться, чтобы избежать
возможных ошибок. Окончательно вопрос об эвтаназии еще не решен. Его предстоит
решать нам, нашему поколению, если мы действительно хотим считать себя поколением
свободных людей, свободных в выборе образа жизни и образа смерти.
ЛИТЕРАТУРА
KapawJiiH Н М. Предания веков. М, , 1988.
Буганов В. И Мир истории. Россия в XVII стотетии М, "Мочодая гвардия", 1989.
Рудное В. А По историческим и кутьтовым местам Индии.-Л, ,№ 254, 4 ноября 1990
года.
НО' не оживлять. "Медицинская газета" № 109, 1990, 14 сентября
Протестую как врач. "Литературная газета" № 48, 1989, 29 ноября.
ГЛАВА IV
Опыт смерти, или те, кто вернулись...
Развитие реаниматологии и интенсивной терапии в последние десятилетия
позволило вернуть к жизни огромное число ранее считавшихся безнадежными больных.
Благодаря этому у многих тысяч людей, выведенных врачами из состояния клинической
смерти, появилось то, что принято называть "опытом смерти". Оттуда, из-за казавшейся
незыблемой черты, отделявшей жизнь от смерти, возвращались люди и рассказывали о
своих ощущениях.
В середине 80-х годов нашего века список бестселлеров США возглавила книга американского врача Раймонда Моуди "Жизнь после жизни", в которой им проанализированы поразительные свидетельства 150 людей, переживших состояние клинической смерти. "Описания столь сходны, столь живы и непреодолимо достоверны, что они могут навсегда изменить взгляд человечества на смерть, жизнь и посмертное существование души" - писал журнал "Америка" в июне 1989 года.