Страница 26 - Психология субъективной семантики - Е.Ю. Артемьева

МГУ им. А.В.Ломоносова

Антитеза содержания и формы является основной смыслонесущей структурой поэтического текста. Поэтическая форма отнюдь не сводится к каноническим правилам стихотворения (или, на­против, к ломке этого канона). Организуя словесный материал в некую сложную метаструктуру, поэт вкладывает в эту метаструктуру свое видение мира, свое личностное отношение к действи­тельности, свою ценностную позицию, ценностное отношение "к чему-то помимо материала" (Бахтин, 1975, с. 14). Это отноше­ние воплощается в метро-ритмических, фонических и семанти­ческих особенностях поэтического языка, в связях между смысловыми единицами поэтического текста, известных под на­званием вторичных семантических функций (Левый, 1972). Про­никновение в форму поэтического произведения на этапе его восприятия является необходимым условием адекватного пони­мания его содержания, смысла, который лежит за слоем словес­ных значений.

Как убедительно показывают, в частности, исследования А. П. Журавлева (1974), опирающиеся на созданный им словарь коннотативных значений фонем, звуковая форма произведений русских поэтов XIX века отражает в себе общее мировосприятие каждого из этих поэтов, причем, по мнению А. П. Журавлева, "зву­ковая форма стихотворения должна находиться в соответствии с общим его содержанием, так как соответствие формы и содержа­ния есть непременное условие самого существования художествен­ного произведения" (1974, с.97). Как свидетельствуют, однако, результаты тех же исследований, художественный эффект имеет место не только в случае прямого соответствия звуковой формы и содержания, но и в случае их контраста.

Основная методическая трудность при экспериментальном изучении восприятия поэзии заключается в сложности разделения аспектов, относящихся к содержанию и к форме стихотворения. Ю. А. Сорокин с соавторами (1988) исследовали фоносемантическую структуру художественного текста, предъяв­ляя испытуемым запись стихотворения Д. Томаса на английс­ком языке, а также его различных переводов. Было выявлено, что результаты оценки текстов испытуемыми в основном со­впадают с оценкой по методике А. П. Журавлева; различные пе­реводы обнаружили разную степень адекватности оригиналу.

Этот же методический прием был использован в нашем эк­сперименте. В качестве материала были взяты два стихотворения испанских авторов и четыре их перевода на русский язык: сти­хотворение Г. Беккера "Черны мои кудри" в переводах В. Ма-зуркевича и О. Савича и стихотворение Ф. Г. Лорки "Романс о луне, луне" в переводах В. Парнаха и П. Грушко. Все шесть тек­стов были записаны на магнитофон в исполнении носителей соответствующих языков; тексты переводов были также отпеча­таны на отдельных листах. Испытуемыми были 24 студента раз­ных факультетов МГУ в возрасте от 18 до 27 лет, не знающие испанского языка. Испытуемые были разделены в случайном порядке на две группы. Одной группе предъявлялись стихотво­рения Беккера и Лорки в записи, переводы Мазуркевича и Парнаха в записи и переводы Савича и Грушко в форме отпе­чатанного текста. Другой группе предъявлялись стихотворения Беккера и Лорки (запись), переводы Савича и Грушко (запись) и переводы Мазуркевича и Парнаха (тексты). Каждый из испы­туемых оценивал шесть предъявлявшихся ему произведений по трем методикам: стандартному 25-шкальному семантическому дифференциалу, цветовому тесту отношений (А. М. Эткинд, 1987) и методике ценностного спектра (Д. А. Леонтьев, 1997).

При обработке учитывались усредненные результаты по каж­дому из 10 объектов (2 оригинальных стихотворения и 4 пере­вода в 2 формах предъявления каждый). Результаты по методике семантического дифференциала оказались неинформативными и неинтерпретируемыми. Результаты по методике ценностного спектра требуют развернутого углубленного анализа. Здесь мы ограничимся анализом результатов по методике ЦТО. Каждый испытуемый раскладывал все 8 карточек стандартного теста

Люшера в порядке их близости к оцениваемому объекту. После усреднения результатов вычислялись коэффициенты ранговой корреляции Спирмена между испанским оригиналом и обоими его переводами в обеих формах предъявления отдельно для сти­хотворений Беккера и Лорки, между всеми вариантами предъяв­ления переводов каждого из двух стихотворений, а также между двумя оригинальными испанскими стихотворениями. Для каж­дого из оценивавшихся объектов учитывались также степень растяженности шкалы оценок (РШ), определяемая как разность между средним (по выборке) рангом цвета, занявшего после­днее место в усредненной раскладке и средним рангом цвета, занявшего первое место. Показатель напряженности шкалы яв­ляется аналогом показателя напряженности семантического кода (Артемьева, 1999); он тем выше, чем более одинаково испытуе­мый оценивает данный объект.

Рисунок отражает структуру эксперимента и основные его результаты. Одной чертой обозначено отсутствие значимой кор­реляции, двойной чертой – корреляция, значимая при р < 0,05; тройной чертой – корреляция значимая при р < 0,01. Числа со­ответствуют округленным значениям соответствующих показа­телей РШ.

Взгляд на эти результаты обнаруживает интересные законо­мерности. Так, все формы предъявления обоих переводов сти­хотворения Беккера значимо коррелируют между собой, но не коррелируют с оригиналом. Как оригинал, так и переводы оце­ниваются испытуемыми с высокой степенью согласованности, причем оба русских перевода в записи воспринимаются менее согласованно, чем в текстовой форме. Это свидетельствует о том, что переводы Мазуркевича и Савича, являясь самостоятельными художественными произведениями, не адекватны оригиналу и не воспроизводят его звуковую форму; "озвучива­ние" переводов ухудшает их восприятие. Оба перевода доносят лишь денотативное содержание оригинала, но не его коннотативную окраску, заложенную в его звуковой форме.

Иначе обстоит дело с переводами стихотворения Лорки. Если перевод Парнаха полностью неадекватен оригиналу и воспри­нимается, как и оригинал, с низкой степенью согласованнос­ти, то перевод Грушко воспринимается с высокой степенью согласованности и коррелирует с оригиналом вне зависимости от формы его предъявления. Характерно, что "озвученная" форма предъявления воспринимается более согласованной, чем текстовая, и чем испанский оригинал, что свидетельствует о том, что звуковая форма перевода "коррелятивна" (М. М. Бах­тин) как содержанию перевода, так и звукой форме оригинала.

Полученные результаты свидетельствуют о том, что звуко­вая форма стихотворения, несущая существенную коннотативную окраску, оказывает существенное влияние на восприятие стихотворения в целом, может как усиливать, так и редуциро­вать эффект художественного воздействия текста, а также оказывет вполне определенное эмоциональное воздействие сама по себе (при невозможности восприятия содержания) о чем, в частности, свидетельствует отсутствие значимой корреляции между оценками испанских стихотворений. Использованная методика открывает возможность разработки техники экспер­тизы качества художественных переводов.

литература

Артемьева Е. Ю. Основы психологии субъективной семантики. М.: Наука; Смысл,. 1999.

Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература,1975.

Журавлев А.П. Фонетическое значение. Л.: Наука, 1974.

Левый И. Значения формы и формы значении // Семиотика и искусствометрия / Ред.-сост. Ю. М. Лотман, В. М. Петров. М.: Мир, 1972. с.88 – 107.

Леонтьев Д. А. Методика ценностного спектра и ее возможности в исследовании субъективной реальности // Методы психологии: еже­годник РПО. Т. 3. Вып. 2. Ростов-на-Дону, 1997 г. с. 163 – 166.

Сорокин Ю. А., Валуйцева И. И., Кулешова О. Д. Опыт звукосимволической интерпретации поэтических и прозаических текстов (сравне-

74

ние методик) // Речь: восприятие и семантика / Под ред. Р.М.Фрумкиной и др. М.: ИЯ АН СССР, 1988. с. 136 – 149.

Эткинд А. М. Цветовой тест отношений // Общая психодиагности­ка / Под ред. А. А. Бодалева, В. В. Столина. М.: Изд-во Московского университета, 1987 с. 221 – 227.