Мое живое тело, как соотнесенное с самим собой, обладает
способом своей данности в качестве центрального «здесь»; всякое другое тело и,
таким образом, тело «другого» обладает модусом «там». Эта ориентация «там»
может быть свободно изменена благодаря моим кинестезисам. При этом в моей
первопорядко-вой сфере благодаря изменению ориентации конституирована одна
пространственная природа, и притом конституирована в интенциональной
соотнесенности с моей живой телесностью, которая выполняет функцию восприятия.
Далее, то обстоятельство, что мое живое тело схватывается и воспринимается как
некое природное тело, которое, как и любое другое, существует и может
передвигаться в пространстве, очевидно, связано с возможностью, выражаемой следующим
образом: посредством свободного варьирования своих кинестезисов и, в
частности, посредством передвижения я могу изменять свое положение таким
образом, чтобы всякое «там» превратить в «здесь», т. е, могу занять своим телом
всякое место в пространстве. Это означает, что при восприятии «оттуда» я увидел
бы те же самые вещи, только в соответствующим образом отличающихся способах
явления, — тех, которые принадлежат модусу моего пребывания «там», — или что
каждой вещи в конститутивном отношении принадлежат не только системы явления,
связанные с моим актуальным восприятием «отсюда», но и системы, вполне
определенно связанные с тем изменением моего положения, которое перемещает
меня «туда». И так дело обстоит со всяким «там».
Не будет ли весьма существенным в целях прояснения
ассоциативные результаты опыта «другого» принять во внимание эти взаимосвязи
или, скорее, эти взаимосоответствия первопорядковой конституции моей природы,
которые сами характеризуются как ассоциативные? Ведь в апперцепции я воспринимаю
«другого» не просто как дубликат самого себя, т. е. как обладающего моей —
ничем не отличающейся от моей — изначальной сферой и в том числе способами
явления в пространстве, которые свойственны мне в моем «здесь», но, при более
тщательном рассмотрении, как обладающего такими способами, какими в точности
обладал бы я сам, если бы переместился «туда» и пребывал «там». Далее,
«другой» аппрезентативно воспринимается как Я, принадлежащее некому
первопорядковому миру, некой монаде, в которой его живое тело изначально
конституируется и познается в опыте в модусе абсолютного «здесь», именно как
центр, из которого оно осуществляет свою управляющую функцию. Таким образом,
тело в модусе «там», возникающее в моей мо-надической сфере, которое
апперципировано как чужое тело, как живое тело «другого Я», указывает при этой
аппрезентации на то же самое тело в модусе «здесь», которое познает в опыте
«другой» в своей монадической сфере, и указывает на него в конкретной связи с
совокупной конститутивной интенцио-нальностью, которую производит в нем этот
способ данности в опыте «другого».