Глава 2. ПОЛИТИЧЕСКОЕ ВРЕМЯ. ХРОНОПОЛИТИКА - Философия политики - Папарин А.С. - Философия политики

Проблема пространства—времени в общественных науках сегодня выступает в том же ракурсе, в каком она выступала в естествознании при переходе от классической механики к квантовой. Общественные науки своими средствами подходят к выводу о том, что в современном обществе, в отличие от традиционного, нет единого для всех социаль­ных групп пространства—времени. Типология социальных форм пространства—времени становится важной задачей политологии, ибо без осознания специфики пространства—времени различных обществ и групп в рамках одного и того же общества невозможны современная политическая аналитика и прогностика, теория принятия решений. В неравномерно развивающихся обществах — а всякое общество, вырвавшееся из традиционного застоя, развивается неравномерно, — каждый сектор экономики и каждая социальная группа обладают неодинаковой ритмикой. Авангардные отрасли экономики, как и авангардные группы, вырабатывают два типа информации: необходи­мую — предназначенную для обеспечения процессов воспроизводства, и "прибавочную", активно заимствуемую другими социальными группами. Однако это вовсе не означает, что историческое развитие представляет монолог авангардных групп и классов — моносубъектную парадигму прогресса можно отнести к пережиткам авторитарного мышления, не знающего диалогов и взаимодействий. Как уже отмечалось в первой главе, история не знает монологов, как и последовательно осуществляемых проектов "лучшего будущего". Социально-политическая практика представляет собой опыт группового взаимодействия, результирующая которого всегда отличается от монологических ожиданий. Поэтому реальное пространство—время всегда отличается от суммарного: сказывается косвенный эффект незапланированных взаимовлияний и коррекций.

Это касается как временных ритмов, так и пространственных локализаций. Реальное пространственное присутствие некоторых групп общества заведомо превышает их долю в населении; их влияние может затрагивать более широкие слои, в том числе и такие, которые находятся вне физических контактов с ними: сказывается эффект дальних взаимодействий и тонких социокультурных влияний.

В целом можно сказать, что историческая судьба различных социальных групп определяется особенностями их пространственно-временного континуума; чем более медленную временную ритмику избрала та или иная группа, тем выше вероятность того, что ее традиционное пространство будет сужаться в результате вторжения более динамичных групп. В этой закономерности проявляется одна из самых драматических сторон современного социального бытия.

    В России проблема хроно- и геополитики всегда выступала крайне остро по причине промежуточного в цивилизационном отношении (между Востоком и Западом) положении страны. Во временном отношении это — драматизм чередования застойного и катастрофич­ного (прерывного времени); в пространственном — угроза незаплани­рованных геополитических сдвигов. Всякая крупная общественная реформа как бы ослабляет скрепы, фиксирующие положение стран на осях Восток—Запад, Север—Юг; отсюда — неожиданные возмущения и сжатия геополитического пространства — вплоть до угрозы распада страны — в качестве косвенного последствия самых благонамеренных реформационных начинаний. Проблема пространственно—временной стабилизации страны, перехода от циклично -прерывного времени к линейному и от неустойчивого геополитического положения к устой­чивому выступает как важнейшая из стратегических задач современ­ной реформы.