Иванов А. Н. Притчи и истории для тренера и консультанта.

соленой, в общем, самой обыкновенной жизнью двух самых обыкновенных счастливых.
Они были счастливыми, потому что были Вдвоем, а это гораздо лучше, чем быть одному.
Он носил Ее на руках, зажигал на небе звезды по ночам, строил дом, чтобы Ей было где жить. И все говорили: «Еще бы, как Его не любить, ведь Он идеал! С таким легко быть счастливой!» А они слушали всех и улыбались и не говорили никому, что идеалом Его сделала Она: Он не мог быть другим, ведь был рядом с Ней. Это было их маленькой тайной.
Она ждала Его, встречала и провожала, согревала их дом, чтобы Ему там было уютно. И все говорили: «Еще бы! Как Ее не носить на руках, ведь Она создана для семьи. Немудрено, что Он такой счастливый!» А они только смеялись и не говорили никому, что Она создана для семьи только с Ним и только Ему может быть хорошо в Ее доме. Это был их маленький секрет.
Он шел, спотыкался, падал, разочаровывался и уставал. И все говорили: «Зачем Он Ей, такой побитый и измученный, ведь вокруг столько сильных и уверенных». Но никто не знал, что сильнее Его нет никого на свете, ведь они были Вместе, а значит, сильнее всех. Это было Ее тайной.
И Она перевязывала Ему раны, не спала по ночам. И все говорили: «Что Он в Ней нашел, ведь у Нее морщинки и синяки под глазами. Ведь что ему стоит выбрать молодую и красивую?» Но никто не знал, что Она была самой красивой в мире. Разве может кто-то сравниться по красоте с той, которую любят? И это было Его тайной.
Они все жили, любили и были счастливыми. И все недоумевали: «Как можно не надоесть друг другу за такой срок? Неужели не хочется чего-нибудь нового?» А они так ничего и не сказали. Просто их было всего лишь Двое, а всех было много, но все были по одному, ведь иначе ни о чем бы не спрашивали. Это не было тайной, это было то, чего не объяснишь, да и не надо.

180


Х
очу быть дворником (Веллер, 1991)
Есть люди, которые хотят познать все, и есть люди, которым тошно от того, что они уже познали. И вот вторые молчат, чтобы не было хуже, а первые встревают всюду, надеясь сделать лучше. Чем нервируют окружающих.
Такие люди не приемлют реальность, как карась не приемлет сковородку. Шкворча от прикосновений мира, они полагают, что и для мира эти соприкосновения не должны пройти бесследно. Их активные попытки оставить след вызывают у мира, в лице начальства и жены, обострение инстинкта самосохранения, что имеет следствиями полный набор неприятностей, именуемый жизненным опытом. И когда они сочтут, что их жизненный опыт уже достаточен, они утихомириваются и складывают сказки о сивках, которых укатали крутые горки — куда их никто не гнал, когда нормальные кони скакали по нормальным дорогам, бодро взмахивая хвостами, и ели на стоянках овес. И взоры их обращаются к детям.
Они, взрослые, учат их, детей, как бы они, взрослые, достигли того, чего должны достичь они, дети, если б они, взрослые, могли этого достичь. Это называется передавать опыт.
Для детей начинается та еще жизнь. Знаю по себе.
Детские мечты редко сбываются. Хочешь стать дворником, а становишься академиком. Хочешь вставать раньше всех, вдыхать чистую прохладу рассвета, шурша, гнать метлой осенние листья, поливать асфальт из шланга, собирать всякие интересные вещи, потерянные накануне прохожими, здороваться с идущими на работу жильцами — все тебя знают, все улыбаются, и никакое тебе начальство не страшно, их много, а дворников не хватает, не понизят тебя — некуда, не уволят — самим улицы мести придется, а вместо этого таскаешься со скрипкой в музыкальную школу, с огромной папкой — в художественную, с портфелем пособий — на курсы английского языка, получаешь взбучки после родительских собраний, маршируешь строем в пионерских лагерях, занимаешься

181
с репетиторами, трясешься перед выпускными экзаменами, наживаешь неврастению после конкурсных, сессии, курсовые, диплом, распределение, мама в обмороке, папа звонит старым друзьям, женишься, стоишь в очередях, получаешь квартиру, покупаешь мебель, защищаешь кандидатскую, а дети подрастают, и только хочешь, чтобы они были счастливы.
И без остановки, начальству нужны статьи, жене — шуба и машина, детям — штаны и велосипеды, потом — карманные деньги и свобода, потом высшее образование, потом им нужны жены и мужья, а тебе нужна неотложка.
Дети разъезжаются по городам, женятся, становятся на ноги, перестают тебе писать, хорошо еще поздравляют с праздниками, ты становишься дедушкой, выходишь на пенсию и получаешь возможность делать все, что душе твоей угодно.
И получив наконец возможность делать все, что душе моей угодно, я пошел в ЖЭК и легко устроился дворником. И теперь я встаю раньше всех, и вдыхаю чистую прохладу рассвета, шурша, гоню метлой осенние листья, и все жильцы знают меня и, идя на работу, здороваются со мной и улыбаются. И я поливаю асфальт из шланга и думаю, неужели мир устроен так, что обязательно надо сделать круг длиною в жизнь, чтобы прийти к тому, чего хотел. Наверное, это неправильно. И вся надежда, что хорошую сивку горки не укатают.
А
мулет любви2
Мудрец возвращался домой после традиционной вечерней прогулки и встретил горько рыдавшего юношу. — Что случилось? — сочувственно спросил мудрец юношу, — почему ты плачешь?
Захлебываясь слезами, юноша ответил: «Я потерял амулет, который подарила мне моя возлюбленная в знак нашей любви».
2 Эта и следующие притчи записаны мной со слов участников различных тренингов.

182

— Ты хорошо искал свою потерю? — спросил мудрец.
Юноша утвердительно закивал головой.
— Ну что же, если ты так расстроен лишь оттого, что потерял амулет, то ты понапрасну тратишь свои слезы, — сказал мудрец.
— Почему понапрасну? — всхлипывая, спросил юноша. — Ведь это был символ нашей любви.
— Ты сам сейчас ответил на свой вопрос. Твой амулет — это лишь символ. Забудь о потере и радуйся, что ты потерял его, а не свою любовь!
— А что если потеря амулета — это знак и я вскоре потеряю и любовь? — спросил юноша.
— Любовь, вся сила которой заключена в амулете, не заслуживает того, чтобы из-за нее лили слезы, — сказал мудрец, удаляясь.
О
хотник и лиса
Охотник всю свою жизнь мечтал поймать черно-бурую лису. Всю жизнь он охотился за ней, исходил все горы. Но все безуспешно. Время неумолимо: охотник состарился. Под старость ему тяжело стало делать большие переходы и ходить в дальние горы. И он пошел на охоту в ближайшее ущелье. И в этот же день, в первый день его охоты в ущелье, что было в минуте ходьбы от его дома, охотник встретил великолепнейшую черно-бурую красавицу. Охотник настолько растерялся, что вместо того, чтобы стрелять, спросил:
— Где же ты пряталась? Я ищу тебя всю свою жизнь.
— А я всю свою жизнь живу в этом ущелье, — ответила лисица.
И
стинные знания
Однажды школьный учитель, наделенный всевозможными регалиями, обвинил одну очень уважаемую учительницу, не имеющую подобных регалий, в том, что ее метод обучения — просто бестолковая болтовня.

183