10. Чрево Земли - Сборник - Сатпрем

   Было молчание, которое уходило далеко в глубину, как  в  ту  третью  ночь

Черного Вагона; молчание, которое  жгуче  погружалось  у  голой  скалы,  где

отчаянно цеплялась смертная пустая скорлупа человеческого  ребенка,  который

больше не был человеком, а был чем?

   Долго - секунды или годы - он оставался в этом жгучем молчании, как  если

бы был поражен  немотой,  и  это  было  таким  немым,  таким  обширным,  что

соединялось с Веками, когда еще не  было  ничего,  кроме  моря  и  ветров  и

первого прибоя; и это было таким мучительным  жжением  Ничего  под  какой-то

звездой, что оно вызывало почти что крик, разлом столь грозный, что он готов

был взорваться как вулкан первозданных времен и расколоть эту голую скалу.

   Тогда из глубины Времен, из глубины первого живущего под звездами,  начал

подниматься  Огонь,  и  это  было  как  катаклизм  без  взрыва,  всемогущий,

неудержимый, нестерпимый, как если бы первичная Жизнь  зажимала  бы  Смерть,

чтобы разорвать ее с предельной глубины, исторгнуть  ее  наружу  и  охватить

своим непереносимым Огнем этот никчемный  и  ошарашенный  каркас,  чтобы  он

готов был  вскрикнуть:  но  я  же  умру!  И  это  Смерть  умирала  под  этой

непереносимой  лавой,  лавой  плотной,  неумолимой,  которая  поднималась  и

поднималась из глубин чрева земли и раздирала, кромсала, давила и искореняла

старую смерть, которая всегда была почвой для всех живущих.

   Катаклизм молчаливого Огня.

   Нет, никогда больше не будет номера 53767.

   Это взорвался Черный Вагон.

   Это взорвался мир.

   Это началось невозможное "Нечто", которое взорвало все живущие  маленькие

смерти, все обманывающие и фальсифицирующие маленькие миры,  все  вопящие  и

торгующиеся химеры, все терзающие  бессмысленные  маленькие  страсти  -  всю

безумную старую зоологию - чтобы  заставить  их  быть  чем-то  действительно

настоящим, либо исчезнуть.

   Там, наверху, когда-то Великая Мать сказала: "Моя Боль хочет найти отклик

среди людей...  не  важно,  какими  средствами",  и  ее  Голос  нависал  как

спокойный шторм, который покрыл черный горизонт.

   Ибо ее Боль, являющаяся болью Земли - это не  быть  этой  Радостью,  этой

Любовью, этой Жизнью, которая проклевывается под нашей Скалой Лжи.

   Ее  Рана,   являющаяся   нашей   раной   -   это   не   быть   тем,   чем

мы-есть-на-самом-деле.