VII АРХЕТИПЫ КОЛЛЕКТИВНОГО БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО

Страх перед новой связью легко понять, во-первых, как страх, внушаемый сходством этой женщины с матерью,— это могло бы означать, что посредством разрушения гомосексуального отношения видевший сон теперь снова полностью возвращается к матери,— а во-вторых, как страх перед тем новым и неизвестным, что заключает в себе взрослое гетеросексуальное состояние с его возможными обязанностями, такими, например, как брак, и т. д. То, что это, пожалуй, не шаг назад, а шаг вперед, подтверждается, по-видимому, раздающейся теперь музыкой. Дело в том, что пациент очень музыкален и его чувства особенно легко поддаются воздействию торжественной органной музыки. Музыка означает поэтому для него весьма позитивное чувство, в данном случае это примирительный исход сновидения, что опять-таки, в свою очередь, способно на следующее утро оставить после себя некое прекрасное, торжественное чувство.
Если теперь обратить внимание на тот факт, что пациент до этого момента виделся со мной лишь на одной консультации, причем дело ограничилось лишь общим врачебным анамнезом, то нельзя не согласиться с моим мнением, что оба сновидения представляют собой удивительные антиципации. С одной стороны, они проливают на ситуацию пациента весьма своеобразный и чужеродный по отношению к сознанию свет; с другой стороны, этот свет придает банальной медицинской ситуации такой аспект, который как нельзя лучше соответствует духовным особенностям пациента и поэтому может активизировать его эстетические, интеллектуальные и религиозные интересы. Тем самым для лечения были созданы самые благоприятные предпосылки. Смысл этих сновидений почти производит впечатление, будто пациент направился на лечение с величайшей готовностью и радостной надеждой, будучи совершенно готовым к тому, чтобы сбросить с себя свою детскость и стать мужчиной. В действительности же это было не так. В своем сознании он был исполнен колебаний и сопротивления; также и в дальнейшем ходе лечения он постоянно оказывал сопротивление, демонстрируя тяжелый характер и постоянную готовность к тому, чтобы снова впасть в свою прежнюю инфантильность. Сновидения находятся поэтому в прямой противоположности по отношению к его сознательному поведению. Они идут по прогрессивной линии и принимают сторону воспитателя. Они отчетливо демонстрируют свою своеобразную функцию. Я назвал эту функцию компенсацией. Бессознательная прогрессивность и сознательная реакционность образуют пару противоположностей, которая, так сказать, удерживает равновесие. Влияние воспитателя играет решающую роль.
В случае этого молодого человека образы коллективного бессознательного играют в высшей степени позитивную роль, что, очевидно, происходит оттого, что у него отсутствует опасная склонность снова возвращаться к порожденному фантазией эрзацу действительности и отгораживаться им от жизни. Действие бессознательных образов имеет в себе нечто от судьбы. Возможно — кто знает!— эти вечные образы и есть то, что называют судьбой.
Архетип, разумеется, всегда и везде находится в действии. Однако практическое лечение — особенно у молодых людей — не всегда требует того, чтобы совместно с пациентом каким-либо образом подробно в это углубляться. В период жизненного поворота, напротив, необходимо уделять образам коллективного бессознательного особое внимание, ибо здесь они представляют собой источник, из которого можно черпать указания к разрешению проблемы противоположности. Из сознательной обработки этих данных получается трансцендентная функция как формирование восприятия, опосредствованного архетипами и объединяющего противоположности. Под «восприятием» я имею в виду не просто интеллектуальное понимание, а понимание через переживание. Архетип, как уже было сказано, есть динамический образ, часть объективной психики, которую понимают правильно лишь тогда, когда переживают ее в качестве равного партнера.
Общее описание этого процесса, который протекает длительное время, лишено смысла — даже если бы такое описание было возможным,— поскольку у отдельных индивидуумов он может принимать самые различные формы. Единственное, что является общим,— это проявление определенных архетипов. Упомяну, в частности, такие образы, как Тень, зверь, старый мудрец, анима, анимус, мать, ребенок, а также неопределенное множество архетипов, выражающих ситуации. Особое место занимают те архетипы, которые выражают цель или цели процесса развития. Необходимую информацию об этом читатель найдет в моих работах «Символы сновидения в процессе индивидуации»13, «Психология и религия», а также в сочинении, изданном мною совместно с Рихардом Вильхельмом, «Тайна Золотого Цветка»14.
Трансцендентная функция действует не бесцельно, а ведет к откровению сущностного ядра человека. При первом рассмотрении она есть чисто природный процесс, который при определенных обстоятельствах протекает без ведома и содействия индивидуума и может даже насильственно реализовывать себя вопреки его противодействию. Смысл и цель данного процесса — осуществление (первоначально заложенной в эмбрионе) личности во всех ее аспектах. Это — восстановление и развертывание изначальной, потенциальной целостности. Символы, которые для этого применяет бессознательное,— не что иное, как образы, которые издавна употребляло человечество для выражения целостности, полноты и совершенства; как правило, это — символы четверичности и круга. Этот процесс я называю процессом индивидуации.
Природный процесс индивидуации стал для меня моделью и путеводной нитью метода лечения. Бессознательная компенсация невротического состояния сознания содержит все те элементы, которые могли бы действенным и исцеляющим образом корректировать односторонность сознания, если бы они были осознаны, т. е. поняты, и в качестве реальностей интегрированы в сознание. Лишь в очень редких случаях сновидение достигает такой интенсивности, что благодаря шоку сознание оказывается как бы выброшенным из седла. Как правило, сновидения слишком слабы и слишком непонятны, чтобы оказывать на сознание основательное воздействие. Вследствие этого компенсация в бессознательном не имеет непосредственного эффекта. Тем не менее она оказывает свое действие, но действие это носит косвенный характер, причем при постоянном игнорировании бессознательная оппозиция выстраивает симптомы и ситуации, которые в конечном счете неумолимо перечеркивают интенции сознания. Лечение поэтому стремится к тому, чтобы как можно вернее понять и оценить сновидения и прочие манифестации бессознательного: с одной стороны, чтобы воспрепятствовать формированию становящейся со временем опасной бессознательной оппозиции, а с другой — чтобы по возможности использовать лечебный фактор компенсации.