VI. СОЕДИНЕНИЕ » 3 страница

Но если он признает "тень" настолько полно, насколько он на это способен, это приводит к конфликту и потере ориентации, к равновесию сил между Нет и Да, которых он больше не может разнимать с помощью рационального решения. Он не может трансформировать свой клинический невроз в менее подозрительный невроз цинизма; иными словами он больше не может скрывать конфликт под маской. Этот конфликт требует реального решения и порождает необходимость присутствия третьей вещи, в которой могут соединиться противоположности. Здесь логика интеллекта, как правило, бессильна, ибо в логической антитезе для третьего места нет. "Решение" может быть только иррациональным. В природе разрешение конфликта между противоположностями всегда является энергетическим процессом: она действует символически в буквальном смысле этого словаре, делая что-то, что выражает обе стороны, подобно тому как водопад визуально соединяет верх и низ. В ходе открытого и неразрешенного конфликта происходят сновидения и фантазии, которые, подобно водопаду, выражают природу противоположностей и напряженность между ними, подготавливая, тем самым, синтез.
706 Как я уже сказал, это — процесс может произойти спонтанно или его можно спровоцировать. В последнем случае вы выбираем сновидение, или какой-то другой фантазийный образ, и просто сосредотачиваетесь на нем. В качестве исходной точки вы можете использовать плохое настроение, а затем попытаться обнаружить, какой тип фантазийного образа оно создаст, или какой образ выражает это настроение. Затем, посредством концентрации внимания, вы можете закрепить этот образ в вашем разуме. Как правило, он начнет изменяться, поскольку сам факт созерцания оживляет его. Следует все время старательно отмечать изменения, поскольку они отражают психические процессы в бессознательной основе, которые проявляются в форме образов, состоящих из материала осознающей памяти. Таким образом сознание и бессознательное соединяются, подобно тому, как водопад соединяет верх и низ. Складывается цепочка идей-фантазий, постепенно приобретая драматический характер: пассивный процесс становится действием. Поначалу оно состоит из спроецированных фигур, и эти образы видятся как театральный спектакль. Иными словами, вы грезите наяву. Как правило, прослеживается явная тенденция наслаждаться этим внутренним развлечением и на этом остановиться. В этом случае, разумеется, имеет место не реальный прогресс, а бесконечная цепочка вариаций на одну и ту же тему, что совершенно не является целью данной процедуры. То, что происходит на "сцене", по-прежнему остается процессом "на фоне"; он никоим образом не трогает зрителя, и чем меньше он его трогает, тем слабее будет очищающее действие этого "личного театра". Разыгрываемый спектакль не хочет, чтобы его просто смотрели, он хочет заставить зрителя принять в нем участие. Если зритель понимает, что на этой внутренней сцене разыгрывается его собственная драма, то он не может остаться равнодушным к сюжету и его развязке. По мере появления на сцене актеров и развития сюжета, он обратит внимание на то, что все это целенаправленно связано с осознаваемой им ситуацией, что к нему обращается бессознательное, и что это оно заставляет эти образы появляться перед ним. Стало быть, он чувствует потребность, или подталкивается к ней аналитиком, принять участие в пьесе и, вместо того, чтобы сидеть в зале, по-настоящему разобраться со своим alter ego. Ибо ничто в нас не может навечно остаться неоспоренным, и сознание не может занять позицию, которая не вызовет где-то в темных углах психе отрицания или компенсирующего действия, одобрения или возмущения. Это процесс знакомства с Другим в нас является очень стоящим делом, потому что таким образом мы познаем аспекты нашей природы, на которые мы никому не позволяли нам указывать и существование которых мы никогда не признавали127. Очень важно запечатлеть всю эту процедуру в письменном виде по ходу ее развития, потому что тогда у вас будет наглядное доказательство, которое будет эффективно противодействовать неугомонной склонности к самообману. При общении с "тенью" комментарии по ходу дела просто необходимы, потому что в противном случае реальность общения не может быть установлена. Только с помощью этого трудного метода можно добиться позитивного проникновения в сложную природу собственной личности.

6. САМОПОЗНАНИЕ

707 То, что называется эго-личностью со своим "фоном", "тенью", соответствует на языке герметической философии соединению духа и души в unio mentalis, который является первой фазой coniunctio. To, что я называю беседой с бессознательным, алхимики называли "медитацией". Руланд говорит об этом: "Медитация: название Внутренней Беседы одного человека с другим, который невидим, напоминающей вызывание Божества или общение со своей самостью, или своим добрым ангелом"128. Это несколько оптимистическое определение следует сразу же уточнить напоминанием об отношениях адепта со своим spiritus familiaris, на доброту которого мы можем только надеяться. В этом отношении Меркурий является скорее ненадежным товарищем, что подтверждают и данные алхимиков. Для того, чтобы понять психологический смысл второй стадии, соединение unio mentalis с телом, мы должны помнить, как выглядит психическое состояние, вызванное относительно полным знакомством с "тенью". Как нам известно, "тень", как правило, представляет собой полную противоположность осознающей личности. Этот контраст является условием разнообразия потенциала, из которого рождается психическая энергия. Если бы его не было, то не было бы и необходимого напряжения. Там, где задействована значительная психическая энергия, мы должны ожидать соответствующего напряжения и внутреннего сопротивления. Противоположности обязательно обладают характерологической природой: существование положительного свойства подразумевает его победу над противником, соответствующим грехом. Не будь этого противника, добродетель была бы бледной, неэффективной и нереальной. Полная противоположность "тени" сознанию смягчается дополняющими и компенсирующими процессами в бессознательном. Их воздействие на сознание, в конце концов, порождает объединяющие символы.
708 Поначалу, конфронтация с "тенью" порождает абсолютное равновесие, застой, который тормозит принятие нравственных; решений и делает убеждения неэффективными и даже невозможными. Все становится сомнительным, и именно поэтому алхимики называли эту стадию nigredo, tenebrositas, хаосом, меланхолией. Это верно, что magnum opus должно начинаться в этой точке, поскольку это поистине практически безответный вопрос — каким образом человек должен смотреть в лицо реальности, пребывая в этом смятенном и разделенном состоянии. Здесь я должен напомнить не знакомому ни с алхимией, ни с психологией бессознательного читателю, что в наше время человек крайне редко оказывается в подобной ситуации. Теперь никого не волнуют думы исследователя, озабоченного магическими субстанциями, относительно небольшое количество людей испытало на себе результат анализа бессознательного, и почти никому не приходит в голову мысль использовать объективные намеки из сновидений, как тему для медитации. Если древнее искусство медитации вообще практикуется в наши дни, то только в религиозных и философских кругах, где тема субъективно выбирается медитирующим или задается учителем, как в игнатиевых Exercitia или в определенных теософских упражнениях, которые были разработаны под влиянием индуизма. Эти методы приносят пользу только в том смысле, что усиливают способность к рассредоточению и укрепляют консолидацию сознания, но для синтеза личности они не имеют никакого значения. Напротив, их цель заключается в том, чтобы закрыть сознание от бессознательного и подавить последнее. Поэтому они обладают терапевтической ценностью только в тех случаях, когда сознание может быть подавлено бессознательным и возникает опасность психотического промежутка.
709 Вообще, медитация и созерцание имеют на Западе плохую репутацию. Они воспринимаются, как особо достойная порицания форма безделия или патологический нарциссизм. Ни у кого нет времени на самопознание или никто не верит, что оно может принести хоть какую-то пользу. Кроме того, каждый заранее знает, что нет смысла тратить время и силы на познание самого себя, потому что любой дурак знает, кто он есть. Мы верим исключительно в действие и не задаем вопросов о "деятеле", которого судим только по его достижениям, имеющим ценность с точки зрения коллектива. Похоже на то, что широкая общественность знает о существовании коллективной психе больше так называемых экспертов, но, тем не менее, никто не сделал никаких выводов из факта, что западный человек смотрит на самого себя, как на постороннего и что самопознание является одним из самых трудных и изнурительных искусств.
710 Когда медитация посвящена спонтанно достигающему сознания объективному продукту бессознательного, то она объединяет сознание с содержимым, которое порождено не осознаваемой причинной цепочкой, а совершенно бессознательным процессом. Мы не можем знать, чем является бессознательная психе, в противном случае она была бы уже осознанной. Мы можем только догадываться о ее существовании, хотя для таких догадок есть достаточно оснований. Часть содержимого бессознательного проецируется, но проекция не признается таковой. Медитация или критическая интроспекция и объективное исследование объекта необходимы для того, чтобы установить существование проекций. Если индивид хочет дать себе правильную оценку, то для него существенно важно признание им своих проекций, как таковых, поскольку они искажают природу объекта и, кроме того, содержат элементы, которые принадлежат его личности и должны быть интегрированы в нее. Это является одной из наиболее важных фаз в утомительном процессе самопознания. И поскольку проекции недопустимым образом толкают человека на крайности, Дорн справедливо рекомендует самое аскетичное отношение к миру, чтобы душа могла быть освобождена от своей роли в мире тела. Здесь ей может помочь только "дух", то есть стремление к самопознанию на плане, находящемся за пределами всех иллюзий и отвлекающих факторов, порожденных проекцией.
711 Стало быть, unio mentalis, как на языке психологии, так и на языке алхимии, означает познание самого себя. Вопреки современному предубеждению, что самопознание есть ни что иное, как познание эго, алхимики считали самость несовместимой с эго субстанцией, скрытой в теле и тождественной образу Божьему129. Эта точка зрения полностью совпадает с индуистской идеей "пуруши-атмана"130. Стало быть, описанная Дорном психическая подготовка к мастерству является попыткой, предпринятой без всякого воздействия с Востока, соединить противоположности в соответствии с великими восточными философиями, и с этой целью установить принцип, свободный от противоположностей и сходный с "атманом" или "дао". Дорн называет его substantia coelestis, которую сегодня мы определяем, как трансцендентальный принцип. Этот "unum" является "нирваной" (свободна от противоположностей) подобно "атману" (самости).
712 Дорн не является автором этой идеи, он просто дал более ясное определение тому, что давно было тайным алхимическим знанием. Так мы читаем в "Liber octo capitulorum de lapide philosophorum" Альберта Великого131 о "ртути" (Mercurius поп vulgi, философской ртути):
Ртуть холодна и влажна, и Бог поместил ее во все сотворенные им минералы, а сама она воздушна и улетучивается при нагревании. Но поскольку он выдерживает огонь в течение некоторого времени, она выполнит великую и чудесную работу, и она одна является живым духом, и во всем мире нет ничего похожего на нее, что могло бы делать вещи, которые может делать она... Это вечная вода, вода жизни, молоко девы, источник, alumen132, и [тот, кто] пьет ее, не умрет. Когда она жива, она выполняет определенную работу, а когда она мертва, она выполняет другую и величайшую работу. Это змей, который находит в себе наслаждение, оплодотворяет себя и рожает в один день, и убивает все металлы своим ядом. Она бежит от огня, но мудрецы с помощью своего искусства заставили ее выдерживать огонь, питая ее ее же собственной землей, пока она не стала огнеупорной, и затем она совершает работу и преображение. Она сама преображается, и она преображает... Она находится во всех минералах и способна на "symbolum"133 с ними всеми. Но она возникает посередине между земным и водным, или посередине между [mediocriterp]134 тонким живым маслом и очень тонким духом. От водной части земли она получила свой вес и движение сверху вниз, свою яркость, подвижность и серебряный оттенок... Но ртуть явно содержит и твердую субстанцию, подобную Монокалу135, который, в силу своего безмерного веса, превосходит по тяжести даже золото136. Когда она находится в своей природе137, она обладает самой крепкой структурой [fortissimae compositionisp]138 и объединяет природу, поскольку сама является не разделенной [или: неделимой]. Ее никак нельзя разделить на части, потому что она либо убегает от огня, как цельная субстанция, либо, как цельная субстанция, выдерживает огонь. Поэтому в ней обязательно можно увидеть причину совершенства.
713 Поскольку Меркурий является душой золота и серебра, то следует создать соединение двух этих элементов:
Наш последний секрет состоит в том, что мы получаем жидкое лекарство прежде, чем испаряется Меркурий... Нет более ценной и более чистой субстанции, чем солнце и его тень, луна, без которой невозможно было бы создать растворяющую ртуть... Поэтому тот, кто понимает, как соединить это с солнцем или луной, добудет таинственную субстанцию, которая называется серой искусства.
714 Меркурий — это prima materia. Она должна быть растворена в начале работы, а растворенные тела затем должны быть трансформированы в "духов". Эта трансформация достигается посредством разложения, которое является синонимом nigredo, могилы и смерти. Духи соединяются друг с другом, как sponsus и sponsa.
Наш камень обладает водной природой, поскольку он холоден и влажен. Такое состояние тела считается явным или проявившимся. Но ширина — это среднее [media] состояние, в котором достигается глубина. Это срединная точка между глубиной и шириной, как между двумя крайностями или противоположностями, и переход от одной противоположности к другой или от одной крайности к другой возможен только в среднем состоянии. Это возможно потому, что камень по своей природе является холодным и влажным.
Меркурий — это не только lapis, как prima materia, но и lapis, как ultima materia, цель opus. Поэтому Альберт и цитирует Гебера: "Камень — один, лекарство — одно, и в этом заключается все мастерство".
715 Этими словами Альберт Великий более чем за триста лет до Дорна описывает небесную субстанцию, бальзам жизни и скрытую истину. Корни его определения уходят еще в греческую алхимию, но у меня нет возможности обсуждать это в данной книге. Нам достаточно его определения: оно описывает трансцендентальную субстанцию, характеризуемую, чего и следовало ожидать, большим количеством парадоксов. Недвусмысленные заявления можно делать только по отношению к имманентным объектам; трансцендентальные объекты могут быть выражены только посредством парадокса. Так сказать, они есть и их нет (то есть они отсутствуют в наших ощущениях). Даже физик вынужден делать парадоксальные заявления, когда он хочет дать конкретное определение трансцендентальным фактам, типа природы света или природы самых маленьких частиц материи, которые он представляет и как корпускулы, и как волны. Точно так же, ртуть является материальной субстанцией и, в то же самое время, живым духом, природа которого может быть выражена всевозможными символическими синонимами — хотя и только тогда, когда с помощью искусства она становится огнеупорной. Ртуть — это субстанция и не субстанция, поскольку, как природный элемент, она не может устоять перед огнем и может это сделать только посредством тайны искусства, которое превращает ее в магическую субстанцию, настолько чудесную, что у нас нет никаких шансов натолкнуться на нее в реальной жизни. Это явно означает, что "ртуть" — это символ трансцендентальной идеи, которая, как предполагается, должна проявиться в ней, когда искусство сделает ее способной противостоять огню. Предполагается также, что это оккультное качество, по крайней мере потенциально, присутствует в Меркурии, поскольку он есть prima materia всех металлов и находится во всех минералах. Он является не только сырьем в процессе, на также и его конечным продуктом, lapis Pholosophorum. Таким образом, он с самого начала является выдающимся исключением из всех металлов и химических элементов. Он — это первичная материя, из которой Бог создал все материальные вещи. Изменение, которому мастер предлагает его подвергнуть, заключается, помимо всего прочего, в придании ему "безмерного веса" и неделимой целостности. Это странное заявление предполагает наличие еще одного аспекта, когда мы сравниваем его с современной точкой зрения, что материя состоит из чрезвычайно, поистине "безмерно", тяжелых элементарных частиц, которые в определенном смысле обладают "единообразной природой" и невидимы глазу. Это кирпичи на стройке природы и потому они содержат в себе все, что содержит природа, так что каждый из них представляет всю вселенную. Поэтому складывается впечатление, что Альберт Великий находился на пороге одного из величайших физических открытий нашего времени. Это, разумеется, было бы признанием его правоты только в физическом смысле, без учета символизма, который был тесно переплетен с физикой в разуме средневекового человека.
716 Если мы рискнули провести аналогию между взглядами Альберта и прерывистостью протонов и кванта энергии, тогда мы обязаны попытаться провести еще одну аналогию по отношению к символическим заявлениям. Последние, как мы видели у Дорна, относятся к психологическому аспекту Меркурия. Чтобы избежать ненужного повторения, я должен отослать читателя к моим ранним исследованиям на тему Меркурия и символов самости в алхимии. Любой, кто знает чрезвычайную важность концепции психической целостности как для практической, так и для теоретической психологии бессознательного, не удивится, когда узнает, что герметическая философия ставит эту идею, в форме lapis Philosophorum, выше всех остальных концепций и символов. В частности, Дорн часто и недвусмысленно указывает, с каким почтением он относится к авторитету древнейших источников. Это неправда, что алхимия разработала такое толкование таинственной субстанции только в конце шестнадцатого века; напротив, от идеи самости тянется ниточка ко всем центральным символам искусства всех времен, европейского, ближневосточного и китайского. Здесь я снова вынужден отослать читателя к моим предыдущим работам139. К сожалению, все богатство алхимических идей невозможно рассмотреть в одном томе.
717 Вводя современную концепцию самости, мы можем без особых проблем объяснить парадоксы Альберта. Меркурий — это материя и дух; самость, и это подтверждает ее символизм, включает в себя как плотскую, так и психическую сферы. Свое особенно яркое выражение этот факт нашел в мандалах140. Меркурий — это также "вода", которая, как подчеркивается в тексте, находится посередине между летучим (воздух, огонь) и твердым (земля), поскольку она встречается и в жидкой, и в газообразной и в твердой (лед) форме. Как и вода, Меркурий является "aquaeositas", поскольку он, с одной стороны, является металлом и в твердой форме амальгамируется с другими металлами, а с другой, имеет жидкую форму и подвержен испарению. Более глубокая причина, по которой он так часто сравнивается с водой, состоит в том, что он содержит в себе все те мистические качества, которыми обладает вода. Так, в качестве главной таинственной субстанции ???? ????? или aqua permanens господствовала в алхимии с тех далеких времен, когда она все еще была святой и благославенной водой Нила, вплоть до середины восемнадцатого века. С течением времени, в основном под гностико-герметическим влиянием, она стала пониматься как Нус, которым был наполнен божественный "кратер", чтобы те смертные, которые хотят обрести сознание, могли обновить себя в этой очищающей купели; позднее она обозначала aqua doctrinae и чудотворную магическую воду. Ее очень древнее отождествление с hydrargyrum, ртутью, увлекло все учение Гермеса Трисмегиста в вечно нуминозную сферу значения воды. Этот процесс был облегчен и тем, что ее материнский аспект, как прародительницы и "няньки всех вещи" сделал ее непревзойденным аналогом бессознательного. Таким вот образом идея "воды" могла постепенно развиться в потрясающий парадокс Меркурия, который, как "древний сын матери", является герметическим духом и, как химическая субстанция, магически приготовленной ртутью.
718 "Змей, находящий наслаждение в самом себе" (luxurians in se ipso) — это демокритова Физис (природа), "которая сама себя заключает в объятия"141 и в греческой алхимии символизируется уроборосом, хорошо известной эмблемой Меркурия. Это par ех-ellence символ единства противоположностей и алхимический вариант пословицы: les extremes se touchent*. Уроборос символизирует цель процесса, но не его начало, massa confusa или хаос, ибо последнее характеризуется не единением элементов, а их конфликтом. Выражение "рожает в один день" (in uno die parturi-ens) тоже относится к Меркурию, поскольку он (в форме lapis) был назван "сыном одного дня"142. Это прозвище перекликается с сотворением света в Книге Бытия 1:5: "И был вечер, и было утро, день один". Стало быть, как "сын одного дня", Меркурий является светом. Поэтому ему возносят хвалу, как lux moderna и "свету всего света"143. Значит, он — дитя воскресенья (рожденный в день солнца), как и планета Меркурий, которая расположена ближе всего к Солнцу и считавшаяся его ребенком. Святой Бонавентура (1221-74) также говорит об одном дне в своем Iti-nerarium, в котором он обсуждает три стадии просветления (triplex illustratio). Первая стадия заключается в отказе от плотского и преходящего с целью обретения "первого принципа", который духовен, вечен и расположен "над нами":
Мы должны войти в наш разум [mentem], который есть вечный духовный образ Божий внутри нас, и это значит войти в истину Господню; мы должны выбраться из самих себя к вечному и исключительно духов-

* Крайности сходятся (фр.) — Прим.ред.

ному, и к тому, что выше нас... это и есть трехфазовое просветление одного дня144
"День один" — это день, когда свет появился над тьмою. Я процитировал этот отрывок не только поэтому, но также и как аналог трем стадиям соединения у Дорна, истоки которых несомненно находятся в упражнениях по духовному созерцанию эпохи раннего Средневековья. Аналогия явная: сначала отворачиваемся от мира чувств, затем поворачиваемся к внутреннему миру разума и скрытой небесной субстанции, образу и истине Божьим, и, наконец, созерцаем трансцендентальный unus mundus, вневременной потенциальный мир, о котором мы еще поговорим ниже. Но сначала мы более внимательно изучим утверждения Альберта о природе ртути.
719 Приписываемая Меркурию срединная позиция натолкнула Альберта на примечательную мысль: ему представляется, что концепция ширины (latitudo) выражает то "среднее состояние", в котором может быть достигнута глубина. Это состояние есть "пересечение глубины с шириной" (media est inter profunditatem et latitudinem), вроде пересечения двух крайностей или противоположностей (contraria). В его подсознании несомненно присутствовала идея креста, поскольку высота есть дополнение глубины145. Эта идея указывала на четверку, символ Mercurius quad-ratus, который, в форме lapis, состоит из четырех элементов146. Стало быть, он образует центр космической четверки и представляет quinta essentia, единство и суть физического мира, то есть anima mundi. Как я уже говорил, этот символ соответствует современным образам самости.

7. МОНОКУЛОС

720 Явно для того, чтобы подчеркнуть единство Меркурия, Альберт использует выражение "моноколус" (по-видимому оно читается именно так) или "одноногий". Мне кажется, что это должен быть алхимический ???? ?????????, поскольку больше нигде в литературе я не встречал это выражение. Алхимик использовал редкое и странное слово, как правило, в том случае, когда хотел подчеркнуть чрезвычайность природы выражаемого этим словом объекта. (Как нам известно, с помощью этого фокуса даже банальные вещи можно сделать необычными.) Несмотря на то, что слово "моноколус" выглядит уникальным, образ таковым не является, потому что "одноногий" встречается в нескольких иллюстрированных алхимических манускриптах, например в упоминавшемся выше Парижском кодексе (Fr. 14765) озаглавленном "Abraham le Juif"148. Как следует из названия, этот манускрипт должен был быть усердно разыскиваемой "Rindenbuch" того же самого автора, или был призван заменить ее. Никола Фламель описывает "Rindenbuch" в своей автобиографии. Алхимики очень тяжело переживали утрату этой книги. Хотя эта мифическая работа так и не была найдена, она была заново написана в Германии149; но эта подделка не имеет ничего общего с нашим манускриптом. На странице 324 манускрипта мы находим первый из серии рисунков с изображениями одноногих (сравни с Иллюстрацией 4). В левой его части расположен увенчанный короной человек в желтых одеждах, а в правой священник в белых одеждах и митрой на голове, У каждого из них только одна нога.
Подпись под рисунком начинается со знака Меркурия и гласит: "Здесь они создают только одно". Это относится к предшествующему тексту: "Ибо есть только одна единая вещь, одно лекарство и в нем содержится все наше мастерство; есть только два коадьютора, которые здесь были доведены до совершенства"150. Этим предметом несомненно является Mercurius duplex. В главе, посвященной Сере, я указал, что он, особенно в его красной форме, тождественен золоту, а последнее, как правило, рассматривается, как "rex". Красный скипетр царя может быть намеком на это. Как я уже говорил, существуют красная и белая серы, так что сера тоже "duplex" и тождественна Меркурию. Красная сера символизирует мужской, активный принцип солнца, белая — принцип луны. Поскольку сера обладает, в основном, мужской природой и представляет собой противоположность женской соли, то две фигуры на рисунке вероятно обозначают духов таинственной субстанции, которую часто (например, Бернар Тревизан) называли "rex".
721 Это любопытное разделение или единство фигур встречается в манускрипте несколько раз. На следующем рисунке (Иллюстрация 5), расположенный слева царь одет в черное, а нога у него голубого цвета. Оба скипетра имеют красный цвет. Подпись гласит: "Итак, это сделано, чтобы тайное могло стать явным"151. Из предшествующего текста ясно, что эта фраза относится к nigredo, которое вот-вот должно наступить. Nigredo обозначает mortificatio, putrefactio, solutio, separatio, divisio, и т. д., состояние растворения и распада, предшествующее синтезу. За этой картинкой следует другая, на которой изображены две отделенные друг от друга фигуры, у каждой из которых по две ноги. Расположенная слева фигура увенчана духовной короной, а та, что справа, — бренной, что соответствует оккультно-духовной и земле- материальной природе серы. Левая фигура облачена в наряд, правая половина которого окрашена в голубой, а левая — в черный цвет. У правой фигуры все наоборот. Стало быть, они дополняют друг друга. Текст поясняет: "Эти две фигуры представляют цвета девятого года и половины этого месяца января 1772 г. Цвета также представляются умерщвлением нашего природного
и доведенный к другой форме мертвой воды". Подпись под рисунком гласит: "В результате долгого процесса гниения, сгорания, застывания и свертывания материалы становятся твердыми, но, разумеется, на это требуется очень много времени".
722 Это, вероятно, относится к завершению nigredo после периода беременности, то есть к полному разделению Меркурия или двух сер, или их плотской и духовных природ, соответствующих дорновому извлечению души из тела и созданию unio mentalis. На картинке, одна фигура, если говорить о ее цветах, является зеркальным отражением другой. Это указывает на то, что физис и дух дополняют друг друга, так что первая является отражением другого152. Вероятно, в этом тоже заключается смысл "тайного, которое становится явным": посредством unio mentalis то, что скрыто в физис с помощью проекции становится осознанным. В состоянии nigredo, "темной ночи души", психическое содержимое освобождается от своей связи с телом, а природа и смысл этой связи доводятся до сознания.
723 На следующем рисунке две фигуры снова едины (иллюстрация 6). Их цвета и другие атрибуты остались прежними. У каждой фигуры только по одной голубой ноге. Подпись гласит: "И потому Философ говорит: Тот обретет Искусство, кто сумеет сделать тайное явным, а явное тайным". Под этой фразой имеются еще две: "Hie artem digne est consecutus" (Вот искусство, которому стоит учиться, или: Этот человек недаром учился искусству) и: "За желтым цветом следует голубой, который, после того, как пройдет много времени, приведет к полной черноте или полному разложению".
724 На следующем рисунке царь с предыдущей картинки соединился с царицей, увенчанной такой же точно короной (Иллюстрация 7). Он облачен в черную верхнюю и голубую нижнюю одежды. У его короны черный обод, но та ее часть, что похожа на митру, имеет золотой цвет, как и на предыдущей картинке. У него одна голубая нога с черным носком, словно он окунул ее в черную краску. Облаченная в зеленое царица держит его за левый рукав, вероятно указывая на то, что она заняла место левой — мирской или плотской — половины царя и является его, так сказать, "лучшей половиной". У нее черные ноги. В тексте говорится: "Здесь начинается нестойкое отвердение, и вскоре мягкое становится более твердым. Водяное становится земным и сухим; так происходит смена природы; и единственный цвет, цвет черного ворона, и ? [сера] мужского и женского, обретают одну и ту же природу". Подпись гласит: "Итак, во имя всемогущего Бога возьми эту черную землю, сильно измельчи ее и она станет подобна голове Ворона". Словно поясняя выражение caput corvi, текст замечает, что пастухи связывают "Silene endor-my" гирляндами из цветов, переливающихся всеми красками радуги, а он, опорожнив чашу вина, говорит: "Я смеюсь над моими узами. Ибо философы говорят, что когда наступает тьма, человек должен радоваться"153. В тексте также говорится, что Троя была превращена в пепел после десяти лет осады.
725 Этот рисунок представляет соединение "моноколуса" с землей (телом). Как сера мужского Меркурия он является очень активной силой154, поскольку он есть красная сера золота или активный принцип солнца. Царь в ярко-желтом одеянии поначалу был золотом и солнцем, но теперь он стал совершенно черным — sol niger — и даже на его голубое одеяние, символизирующее небо, наброшены черные одежды155. Солнечное золото осталось только на вершине его короны. Дама Земля увенчана такой же короной (только полностью золотой) — признак того, что ее природа эквивалентна его природе: и он, и она, являются серой. Серу можно назвать царем "духа", который, пряча свой свет во тьме, соединяется с царицей.
726 Наша земля обладает водной природой, как о том говорится в Книге Бытия 1:2 и 6: "Земля же была безвидна и пуста... и Дух Божий носился над водою... И сказал Бог: да будет твердь посреди воды..." Таким образом небо может объять море, а не землю. Мы можем вспомнить миф об Исиде и Осирисе: Исида совокупляется с духом мертвого Осириса, и в результате этого рождается бог мистерий, Харпократ. Осирис играет центральную роль в античных алхимических текстах: пары брат/сестра или мать/сын иногда называются Исидой и Осирисом156, у Олимпиодора157 Осирис является свинцом, как таинственной субстанцией и принципом влаги158; у Фирмика Матерна он является принципом жизни159. Его алхимическое толкование в качестве Меркурия аналогично сравнению наассенцеми Осириса с Гермесом160. Как и последний, он тоже был фаллическим богом, что очень важно, принимая во внимание "моноколуса"161. Он есть умирающий и воскресающий Бого-человек, отсюда и аналогия с Христом. Он был черного цвета (??????????)162 и потому назывался Айтиопсом163, который соответствует христианскому дьяволу164, и алхимической prima materials. Эта антитеза является характерной чертой Мегcurius duplex. Вино, как кровь Осириса, упоминается в античных магических текстах166. В египетских текстах Осирис обладает солнечно-лунной природой и потому, как и Меркурий, является гермафродитом167
727 Corvus (ворона или ворон) или caput corvi (воронья голова) — это традиционное название nigredo (nox, меланхолии, и т. д.). Они также могут, как pars pro toto, означать "главную" вещь или "принцип", как например, выражение caput mortuum, поначалу обозначавшее голову черного Осириса168, а позднее — Mercurius philosophorum, который, как и Осирис, подвергается смерти, воскрешению и трансформации в не подверженную разложению форму. Так, анонимный автор "Novum lumen chemicum" восклицает: "О, наше небо! О, наша вода и наш Меркурий! О, мертвая голова или осадок нашего моря!... И все это эпитеты, относящиеся к птице Гермеса169, которая никогда не знает покоя"170. Этой птицей Гермеса является ворон, о котором сказано: "И знай, что главой искусства является ворон, который летает без крыльев во тьме ночи и при свете дня"171. Он — это беспокойный, бодрствующий дух, "наш воздушный и летучий камень", существо, обладающее противоречивой природой172. Он — это "небо" и, в то же самое время, "отбросы моря". Поскольку его также называют и "водой", то возникает мысль о дождевой воде, которая выходит из моря и падет с неба. Кстати говоря, упоминания об облаках, дожде и росе часто встречаются уже в самых древних текстах173. В одном из папирусов говорится: "Я есть мать богов, именуемая небом; Я есть Осирис, именуемый водой; Я есть Исида, именуемая росой;... Я есть Ейдол, подобный истинным духам". Это говорит маг, желающий вызвать своего духа-покровителя: он сам является духом и в силу этого родственен ночной птице. У христиан ворон традиционно является аллегорией дьявола174.
728 Здесь мы сталкиваемся с примитивной архетипической формой духа, которая, как я уже говорил175, является амбивалентной. Эта амбивалентность или антагонизм также проявляются в древнеегипетской паре братьев, Осирисе и Сете, и в противопоставлении эбионитами Христа Сатане. Ночной ворон (nycticorax) — это аллегория Христа176.
729 В наше время, caput mortuum, или крокус, означает "коричнево-красную перекись железа, которая остается в реторте после дистилляции серной кислоты из железного купороса"177, хотя caput Osiridis была черной и поэтому называлась caput corvi. В "Aquarium sapientum" она сравнивается с Христом, "лик" которого "обезображен паче всякого человека" (Книга пророка Исайи 52:14)178. Почернение, как правило, занимает сорок дней, что соответствует сорока дням между Пасхой и Праздником Вознесения, или сорокадневному посту Христа в пустыне, или сорокалетним скитаниям иудеев по пустыне179. В жаре nigredo "главенствует anima media natura". Древние философы называли эту черноту Головой Ворона или черным солнцем180. Anima media natura соответствует Платоновой мировой душе и Мудрости из Ветхого Завета.181 В этом состоянии солнце окружено anima media natura и потому является черным. Это состояние инкубации или беремености. Большое значение имела чернота как исходная точка работы182. Как правило, она называлась "Вороном"183. В нашем контексте интерпретация nigredo в качестве terra (земля)184 является важной. Подобно anima media natura или Мудрости, земля, в принципе, является "женщиной". Это та земля, которая, как сказано в Книге Бытия, "появилась посреди воды"185, но это также и "terra damnata"186.
730 Caput mortuum или caput corvi — это голова Черного Осириса или Эфиопа, атакже Мавра из "Химической Свадьбы"187. Голова была сварена в котле и бульон был вылит в золотой шар. Это дает нам связь с "золотой головой" греческой алхимии, о которой речь шла выше. Мавр в "Химической свадьбе", вероятно, тождественен упомянутому там же черному палачу, обезглавливающему царственные персонажи. В конце концов голову отрубают и ему самому188. Далее, по ходу действия, обезглавливается черная птица189. Обезглавливание имеет символическое значение, как отделение "понимания" от "великих страданий и печали", которым природа подвергает душу. Это есть освобождение "соgitatio", которое расположено в голове, освобождение души из "пут природы190. Его цель, по Дорну, состоит в "победе unio mentalis над телом".
731 Мавр или Эфиоп — это черный грешный человек, которого святой Иларий (ум. 367) сравнивал с вороном. ("Ворон сотворен по образу грешника"191.) В "Химической Свадьбе" имеется черный царь, а в Схеме XXIV Милиуса представляет отношения царя и царицы символической схваткой двух воронов192. Точно так же, как ворон символизирует черную душу человека, так caput corvi представляет голову или череп (testa capitis), который в сабейской алхимии служил сосудом для трансформации193. Сабеев подозревали в отправлении магических ритуалов, предусматривавших убийство людей. Стало быть, "череп или голова элементарного Человека" имели несколько зловещий аспект: сабеям была нужна человеческая голова, потому что она содержала мозг, а он был троном понимания. "И понимание существует в этом органе, потому что он управляет душой и способствует ее освобождению"194. "Corpus rotundum возвело вокруг себя череп, как крепость, окружило себя этой броней, и открыло в этих стенах окна", то есть пять чувств. Но corpus rotundum, "живое существо, форма форм и вид видов, есть человек"195. "Rotundum"196 явно указывает не на эмпирического, а на "круглого" или целостного человека, ??????? ????????. "Потом он поднял душу в высший мир, чтобы иметь возможность дать ей свободу. Высший мир всегда воздействует на человека и воздействие это заключается в совершенном вдохновении, которое посещает человека в момент его смерти; он не достигнет тверди, пока то, что пришло из высшего мира, не вернется на свое место"197. Высший мир — это "мир миров", тот самый mundus potentialis Дорна, которого взволновал этот текст, что видно из использования им идей "крепости" (castrum sapientiae)198 и "окна" (spiraculum vitae aeternae).
732 Круглым сосудом или крепостью является череп. В "Liber quartorum" говорится: "Божественный орган — это голова, потому что она есть место обитания божественной части, а именно, души" . Вот почему философ должен "окружить этот орган большей заботой, по сравнению с другими органами". По причине своей округлости, "он притягивает небесную твердь и притягивается ею; и точно так же он притягивается притягивающим, пока притяжение не выливается в понимание. Человек более ценен, чем животные, и он ближе к простоте благодаря своему пониманию". Простота (simplex или res simplex) — это Единственный!", дорнова natura caelestis, округлая и совершенная, твердь небесная или небо в человеке200. "Платон придерживается мнения, что человек наиболее праведный достигает изобилия [largam] верхней субстанции, когда его работа поднимает его на самое высокое место"201. Из этого мы видим, как производство caelum привлекает звездный небосвод и влияние (или духи) планет в Микрокосм, точно так же как посредством той же самой операции человек уподобляется "верхней субстанции", anima mundi или res simplex или "Единственному".
733 В состоянии nigredo мозг становится черным. Так, в приводящемся в Rosarium рецепте Гермеса говорится: "Возьми мозг... разотри его очень сильным уксусом или мочой мальчика202, пока он не почернеет"203. Почернение или погружение в невежество — это психическое состояние, которое, как мы знаем, называлось меланхолией. В "Aurelia occulta" есть место, где трансформирующая субстанция в состоянии nigredo говорит сама о себе (смотри Илл. 10):
Я есть слабый и уязвимый старик, по прозвищу "дракон"; и потому я заточен в пещере, чтобы меня можно было выкупить за царскую корону... Огненный мечь причиняет мне ужасные страдания; смерть ослабляет мои кости и плоть... Моя душа и дух уходят; ужасный яд, я уподоблен черному ворону, ибо это и есть плата за грехи; лежу я в пыли и земле, чтобы из Трех мог родиться Один. О, душа и дух, не покидайте меня, чтобы я снова мог увидеть свет дня и мирный герой, которого увидит весь мир, мог возникнуть из.меня204.