10. Эдит Рокфеллер-Маккормик Рокфеллер-психоаналитик

По мере того, как Гарольд все глубже и глубже погружался в юнгианскую субкультуру Цюриха, в своих письмах к матери и к Джону Д. Рокфеллеру он становился все более откровенным в связи опытом, переживаемым им и его дочерью Мюриэль в ходе анализа. Его мать была весьма озабочена тем, что Мюриэль вступала в возраст половой зрелости и порекомендовала сыну, чтобы он прочитал известную книгу о юности. Гарольд ответил: "О да, я знаю эту книгу Стэнли Халла. Я прочитал ее несколько лет тому назад". А затем он добавил: "Примерно месяц назад у Мюриэль была первая менструация. Ты можешь не сомневаться, что мы очень к ней внимательны и нежно ее любим, а д-р Юнг и мисс Мольцер мастерски разбираются в предмете, и даже сейчас Мюриэль ходит к мисс Мольцер и обсуждает с ней все или, по крайней мере, многие из своих "вытеснений" — чего бы они ни касались"43. Позднее, Гарольд часто говорил о том, что проблематичная личность Мюриэль напоминала ему его сумасшедшую сестру Виржинию. В тот же самый день Гарольд написал также и Рокфеллеру — в ответ на высказанные тем сомнения: О д-ре Юнге. Мне не хотелось бы повторяться, но я действительно совершенно искренне говорю, что для меня самого является большим сюрпризом, сколь мало я в прошлом знал себя или сколь мало я заботился об общении, знакомстве и близости с самим собой. Мне было сказано, что в этом плане имеется бездна возможностей, вовсе не влекущих за собой рост самовлюбленности. Некоторые люди знают себя инстинктивно, другим это никогда не удается. Мне никогда не приходило в голову сравнить то, как я общаюсь с собой, с тем, как это делают другие. Сознательно я искал последнего, в то время как бессознательно мне хотелось быть больше с собой, и тут шла борьба. Теперь я обучаюсь новому пути и пытаюсь научиться мыслить, ибо дотоле у меня был переизбыток "чувств" — у Эдит же все совершенно по-другому... За прошедшую неделю у меня редко появлялась возможность быть с д-ром Юнгом, его женой и мисс Вольф. Он несомненно великий человек, самый гениальный и духовный44. Гарольд явно считал свою работу с Юнгом весьма полезной. Он написал своей матери: "Если бы все это время я не ощущал от этого пользу, я бы не потратил на анализ целый год"45. В тот момент Гарольд занимался тренировкой своих интеллектуальных мускулов; в этом письме он также привел дефиницию Иммануила Канта о том, что является "правильным" для индивида. В более позднем письме он рассказал Нэтти о том, что занят чтением "перевода старинного китайского философа (625 г. до р. X.) Лао-цзы", и привел пространные цитаты46. Судя по всему, пешее путешествие с Юнгом больше расположило Гарольда к идее оставить Эдит одну. Он планировал отплыть 15 октября, как он сказал своей матери: "с ней или без нее"47. (Фулер покинул Цюрих седьмого сентября.) Хотя у Гарольда было заметное улучшение, Эдит переживала менее интенсивный период. Если некоторые люди находили анализ полезным, то, по словам Гарольда, "в случае с Эдит это была сама жизнь". Несмотря на то, что сны будто бы говорили Эдит о том, что ей нужно возвращаться в Чикаго, ее агорафобия была по-прежнему достаточно сильна. Около года она не выходила за пределы отеля. Я надеюсь, что не разглашу тайну, рассказав тебе (но только между нами), что Эдит сказала мне вчера, о своем сне, где она увидела как ты с улыбкой входишь в гостиную, и что она была этому очень рада. Такое случилось впервые. Она начинает связывать свое желание с Чикаго, что является прекрасным знаком. Это подобно пробуждению от длительного сна. Сейчас она начинает путешествовать. Я сопровождал ее во время первой попытки — первой за одиннадцать месяцев. Мы купили два билета в Винтер-тур, с первой остановкой лишь через 35 минут. Перед самым отправлением поезда она вышла — она не могла ехать. Она была так разочарована. Мне хотелось заплакать. Потом мы сели в местный поезд и за 20 минут доехали до Озера [ ]. Там она вышла и поспала в маленьком отеле в Кюснахте, не уведомив д-ра Юнга (и Эмми). С тех пор она еще дважды таким же образом посещала два других небольших городка — ей лучше знать, как себя вести. Она неумолимо идет к своей цели. На этом она и держится. Нынче вечером ее снова нет. Я планирую отплыть 15 октября. Она пытается подготовиться к поездке со мной48. Гарольд оставил наиболее детальные описания анализа и его эффекта для своего тестя: он очень сильно хотел, чтобы тот понял и одобрил его новые аналитические прозрения, и готов был на все, только бы объяснить это в тех мирских терминах, которым он научился от Юнга. Наиболее содержательное письмо (от 31 октября) является одновременно и самым длинным — там почти две тысячи слов. В этом письме Гарольд попытался привести конкретные примеры и дать собственные определения таких юнговских понятий, как "проекция", "перенесение", "интроверсия", "экстраверсия", "мыслительный тип", "чувственный тип", а также показать необходимость баланса между сознанием и бессознательным. Это письмо являлось ответом на письмо Рокфеллера, где его тесть ставил под сомнение анализ, полагал его формой "пропаганды" и опасался, не оказались ли Гарольд и Эдит в плену у своего рода религиозного культа. Рокфеллер был баптистом и его огорчали признаки нехристианского религиозного неистовства, явно демонстрируемые как Гарольдом, так и Эдит. Раньше он смотрел на Гарольда как на опекуна своей эксцентричной дочери, но теперь он присоединился к Нэтти Маккормик и предположил, что рассказ Гарольда о принятии "новой религиозной установки по отношению к жизни" не предвещает ничего хорошего в будущем. Письмо Гарольда к Рокфеллеру, если его рассматривать в целом, является примечательной сводкой юнговской философии варианта 1915 г. — совершенно неизвестного периода в его развитии, предшествовавшего его более поздним и более известным теориям психологических типов, коллективного бессознательного и архетипов. Оно также показывает до какой степени Юнг разрекламировал свою тотально религиозную философию и себя в качестве ее пророка. В определенном смысле, Гарольд по отношению к своему тестю выступал в данном письме в роли "свидетельствующего". Вот некоторые важные выдержки из него: Я благодарю вас за упоминание об анализе и той работе, которой я здесь занимаюсь. Это настолько глубоко личное дело, о нем очень трудно говорить, а еще труднее — писать. Благодаря некоторым переживаниям, которые я имел, мне стало понятно, что эта моя попытка могла выглядеть утрированной, а предмет мог быть превратно понят. Ибо "духа-провидца" в самую последнюю очередь следует рассматривать в качестве вербующего в свою веру или упражняющегося в какой-либо пропаганде, просто когда кто-то заинтересован его услышать, он может вкратце обрисовать принципы своего метода. Но даже передача последних весьма затруднена, ибо столь многое из этого должно быть прочувствовано не путем "веры", а путем "потребности". И если кто-то это изучает и получает от этого помощь, то вполне человечно было бы желать, чтобы у каждого это было и каждый знал об этом__ Да, как бы то ни было, "аналитическая психология" все еще находится в младенческом возрасте и как наука, и как средство достижения цели, и как метод для выработки установки, к тому же она мало кому известна; а среди тех, кто ее знает (по большей части это те, кто знает о ней лишь кое-что, что порой приводит к неправильному пониманию), никогда нет подлинной веры. Как и все новое, она должна "завоевать себе имя", а это требует времени, но в долгосрочной перспективе истина всегда побеждает ("истинность присуща тем нашим идеям, которые согласуются с реальностью"), а я считаю, что в "аналитической психологии" имеется истина и со временем она будет признана.