V. Проблема типов в поэзии. Прометей и Эпиметей Карла Шпиттелера

      Это и не удивительно, поскольку эти образы являются осадками, накопившимися в течение многотысячелетнего опыта приспособления и борьбы за существование. Поэтому все великие жизненные переживания, все высшие напряженности затрагивают сокровищницу этих образов и превращают их во внутренние явления, которые в качестве таковых становятся сознательными, если оказывается налицо достаточно самоосознания и постигающей силы, чтобы индивид мыслил то, что переживает, а не просто и не только переживал бы, то есть не изживал бы конкретно миф и символ, сам того не зная.

      а) Поклонение женщине и поклонение душе

      Принцип христианского соединения противоположностей есть поклонение Богу; в буддизме - поклонение самому себе, своей самости (саморазвитие); у Гете и Шпиттелера мы видим, что разрешающий принцип определяется как поклонение душе, символически выраженное в поклонении женщине. В этом заключается, с одной стороны, современный, индивидуалистический принцип, с другой же - примитивный, полидемонистический принцип, указывающий не только каждому племени, но и каждому роду, каждой семье и даже каждому индивиду его собственное религиозное начало.

      Средневековый оригинал Фауста потому имеет совершенно особенное значение, что у колыбели современного индивидуализма действительно стоит средневековый элемент. Началось это, как мне кажется, с поклонения женщине, что значительно укрепило мужскую душу как психологический фактор; ибо поклонение женщине имело в виду поклонение душе. Нигде это не выражено прекраснее и полнее, как в «Божественной комедии» Данте.

      Данте - духовный рыцарь своей дамы; ради нее он переживает приключения низшего и высшего мира. И в этом героическом труде образ ее возвышается для него до потусторонней, мистической фигуры Богоматери, фигуры, отрешившейся от объекта и ставшей благодаря этому олицетворением чисто психологического фактора, а именно тех бессознательных содержаний, персонификацию которых я называю анимой. В XXXIII песне Рая, в молитве Бернарда, мы находим этот венец психического развития Данте:

      1. О Дева-Мать, дочь Сына Своего! Смиренная,

      возвышена Ты более,

      Чем всякое другое существо!

      4. Ты цель конечная верховной воли;

      Тобою род наш так облагорожен,

      Что сам Творец возжаждал нашей доли.

      к развитию Данте относятся также стих 22 и последующие:

      Сей муж из бездны, больше всех глубокой,

      В сии круги поднялся с перстью дольной,

      Их счастьем порознь упоивши око.

      И ныне молит - силы дать довольно,

      Да - милостью Твоей - он хоть однажды

      До радости взлетит первопрестольной.

      стих 31 и дальше:

      Рассей же в нем все смертности туманы,

      Дабы, очищен, мог он насладиться

      Верховнейшим блаженством невозбранно.

      и дальше:

      Восторжествуй над плотью в бореньи!

      Пусть сонм святой сольется весь - о том,

      Со мной и Беатриче, в сем моленьи! /56/

      То обстоятельство, что Данте говорит здесь устами св. Бернарда, указывает на преобразование и возвышение его собственного существа. Ведь такое же превращение происходит и в Фаусте, который восходит от Маргариты к Елене, а от нее к Богоматери и, несколько раз изменяя свое существо путем фигуральной смерти, достигает, в качестве «доктора Мариануса», высочайшей цели. В его лице Фауст обращает свою молитву к Деве-Матери: