Как мозг реагирует на глубокое горе?
Нейробиологи о схожести физической и эмоциональной боли
Каждый из нас сталкивался с негативным социальным опытом, который угрожал нашим социальным связям: развод или разрыв, отвержение референтной социальной группой, смерть близких. Интересно, что при описании этого опыта мы часто используем лексику физической боли. Например, мы говорим: расставание с любимым приводит к боли в сердце; оскорбление похоже на пощечину; критика от того, кем мы восхищаемся, - сокрушительна. Это лингвистическая особенность принадлежит не только английскому языку. MacDonald и Leary (2005) заметили, что в культурах всего мира для передачи эмоциональной боли от обесценивания другими людьми (задетое самолюбие) используют термины физической боли.
Вероятно, причина в том, что социальная боль (душевная боль от того, что значимые социальные связи отсутствуют, заканчиваются, повреждаются) обслуживается теми же нервными и нейрохимическими процессами, которые вовлеченными в обработку физической боли (Eisenberger, 2012,Eisenberger and Lieberman, 2004, MacDonald and Leary, 2005 and Panksepp, 1998).
Другими словами, разрыва или повреждение социальных связей (и угроза этого) причиняют боль очень реальным способом, потому что это влияет на работу тех же самых механизмов, которые отвечают за физическую боль. Далее мы рассмотрим эту гипотезу: обсудим эволюционные ценности социальной боли; рассмотрим доказательства нейрохимических взаимосвязей между социальной и физической болью, а также рассмотрим некоторые последствия этих взаимосвязей.
Эволюция социальной боли
Люди очень социальные существа, для которых удовольствие и расстройство часто связаны с удовлетворением или фрустрацией социального чувства принадлежности. (Jaremka, Gabriel, & Carvallo, 2011) Наше желание поддерживать стабильные и значимые общественные отношения возникло в ходе эволюционной истории (Baumeister & Leary, 1995). Для наших предков, группа была основным инструментом выживания, который давал защиту от хищника, охоту, поиск пищи, возможность безопасного рождения и выхаживания детей (Baumeister and Leary, 1995 and Brewer and Caporael, 1990), уход во время болезни или ранения (Hublin, 2009) и чрезвычайную зависимость в детстве (Bowlby, 1969/1982).
Поскольку одинокие люди были плохо приспособлены к тому, чтобы столкнуться с пугающими трудностями окружающей среды, то выживание наших предков зависело так же от надежности социальной среды, а не только физического тела. Следовательно, эволюционно древний сигнал боли (который служит, чтобы ограничить повреждение тела), возможно, был ассимилирован, чтобы привести в готовность людей и других социальных млекопитающих к возможности повреждения общественных отношений (Eisenberger and Lieberman, 2004, MacDonald and Leary, 2005 and Panksepp, 1998).
Так же, как физическая боль защищает животных, привлекая внимание к месту телесного повреждения и мотивируя соответствующее действия по восстановлению, социальная боль может сигнализировать о потенциальном отчуждении от социальной среды и мотивировать к восстановлению чувства принадлежности. Далее эта идея исследуется в рамках нейрохимических и нервных систем, которые обеспечивают физическую и социальную боль.
Нейрохимические доказательства взаимосвязи между физической и социальной болью
“... Я должен отдать должное человеку, который первым извлек морфий из мака. Боль остановилась спустя семь минут после инъекции … и я забыл полностью о женщине, которая обманула меня”. (Bulgakov, 1975, стр. 125) Как цитате из рассказа выше, исследователи предположили, что наркотики класса опиатов и мощные болеутоляющие способны облегчить боль социальной потери. Действительно, эндогенная система опиатов (эндорфины, энкефалины), кажется, играет ключевую роль в регуляции физической и социальной боли. Морфий, уменьшающий боль прежде всего через рецепторы подкласса опиатов (Matthes., 1996), уменьшает социальную боль у разных видов животных (Carden et al., 1996, Carden and Hofer, 1990,Herman and Panksepp, 1978, Kalin et al., 1988, Kehoe and Blass, 1986, Panksepp et al., 1978, Panksepp et al., 1978 and Sufka et al., 1994).
Важно, что этот эффект наблюдается при низких дозах морфия, которые не затрагивают другие поведенческие реакции. С другой стороны, антагонисты опиатных рецепторов, которые, как известно снимают физическую боль (Anderson et al., 2002 and Levine et al., 1978), увеличивают крики от боли у изолированных животных (Herman and Panksepp, 1978, Kehoe and Blass, 1986 and Sufka et al., 1994) и крики от боли сокращаются, как правило, когда животные воссоединены с их компаньонами (Carden and Hofer, 1990, Carden et al., 1996, Herman and Panksepp, 1978, Martel et al., 1995 and Panksepp et al., 1980).
Эти результаты показывают, что эндогенная система опиатов, основная нейрохимическая система для регулирования физической боли, также регулирует чувство социальной привязанности (Panksepp, 1998 and Panksepp et al., 1985). Более конкретно постулируется что, разрыв социальных связей вызывать снижение содержания опиатов в крови, что мотивирует поиск социальной близости, и установлено что, как только социальный контакт возобновлен, происходит выброс в кровь эндогенных опиатов. Согласно этому исследованию, устранение опиатных рецепторов посредством генной инженерии вызывает дефицит привязанности, включая отсутствие крика горя у животных (Moles, Kieffer, & D’Amato, 2004).
Неврологические доказательства схожести между физической и социальной болью
Переживание физической боли состоит из двух компонентов: сенсорно-дифференциальный и эмоционально-мотивационный (Treede, Kenshalo, Gracely, & Jones, 1999). Первый компонент предоставляет информацию об интенсивности, качестве и пространственно-временных особенностях стимула боли. Тогда как второй компонент связан с эмоциональным восприятием стимула, концентрацией внимания на болевом стимуле и обеспечивает мотивацию, чтобы прекратить болезненный опыт (Rainville et al., 1999 and Treede et al., 1999).
Эти два элемента боли обеспечиваются различными нервными механизмами (Craig, 2002, Price, 2000, Tölle et al., 1999 and Treede et al., 1999). Ощущение боли (сенсорный компонент боли) возникает за счет основной и вторичной соматосенсорной коры (SI and SII) и заднего островка Рейля (PI). Тогда как чувство боли обеспечивают: передняя часть коры головного мозга (dACC) и передний островок Рейля (AI) (см. рисунок 1). Хотя они и тесно коррелируют, но различие двух компонентов боли очевидно благодаря тому факту, что люди с повреждениями передней части коры головного мозга (Cohen et al., 2001) и переднего островка Рейля (Berthier, Starkstein, & Leiguarda, 1988) могут все еще определить наличие боли, но счесть его более непереносимым.
Несмотря на то, что социальная боль не включает в себя телесных повреждений, она действительно требует эффективного механизма для того, чтобы привлечь внимание и активировать мотивацию прекратить поведение, которое причиняет боль. Вероятно, что эмоциональный компонент физической боли непосредственно вовлечен в переживание социальной боли, хотя сенсорный компонент, как показали, также играет роль в определенных типах социальной боли (Kross, Berman, Mischel, Smith, & Wager, 2011).
Рисунок 1: Корковые основания эмоциональных и сенсорных компонентов боли. Области, показанные красным, как предполагается, сильнее вовлечены в эмоциональный компонент боли, в то время как области, показанные желтым, как предполагается, более вовлечены в сенсорный компонент боли. Рисунок слева показывает дорзальную переднюю часть коры головного мозга (dACC). Рисунок справа показывает передний островок Рейля (AI), задний островок Рейля (PI), основную соматосенсорную кору (SI) и вторичную соматосенсорную кору (SII).
By: K. Tchalova and N.I. Eisenberger, http://scitechconnect.elsevier.com/brain-feels-heartbreak // Перевела Нина Волонтэй