Мария Де Нагловски. Продвинутая сексуальная магия. Введение

Дональд Трэкслер.

Мария Нагловская – «загадка внутри тайны»

Премьер-министр Англии Уинстон Черчилль как-то назвал Россию “загадкой внутри тайны” и это определение наилучшим образом подходит к одной из ее дочерей – Марии Нагловской. Она была поэтом, журналистом, переводчиком, писателем, оккультистом, мистиком (пожалуй, прежде всего), но при этом ее известность никогда не выходила за рамки узкого круга. Из тех немногих, кто хоть что-то слышал о ней, одни знали ее как переводчика “Magia Sexualis” Паскаля Беверли Рэндольфа. Другие, до кого доходили разного рода слухи, считали ее сатанисткой (хотя это и не правда, она производила подобное впечатление)^[1]. Для сбора достоверных фактов ее жизни потребовалось много лет еще и потому, что она сама порой рассказывала о себе небылицы^[2]. Ее наиболее важные письменные труды, включая книгу, на которой основана данная работа, были опубликованы очень маленьким тиражом (теперь это раритет) и никогда не переводились на английский язык. Следовательно, ее работы, занимающие значительное место в истории западной религии, остаются практически неизвестными, особенно англоязычной аудитории.

***

<Мария Нагловская родилась в Санкт-Петербурге в 1883 году в семье видных деятелей царского режима^[3]. Она посещала самые лучшие школы города, и получила настолько хорошее образование, насколько могла получить молодая женщина в те годы. Она полюбила молодого еврейского музыканта Мойшу Хопенко и вышла за него замуж, пойдя против желаний своей семьи. Ссора с родственниками Марии вынудила новобрачных покинуть Россию, переехав в Германию, а позже – в Швейцарию. После того, как Мария родила троих детей, её молодой супруг, будучи сионистом, решил оставить семью и уехать в Палестину. Нагловской было очень тяжело, и ей приходилось подрабатывать журналистом, чтобы хоть как-то сводить концы с концами. Когда она жила в Женеве, она также написала учебник грамматики французского языка для русских иммигрантов. Но, к несчастью, её либертарианские идеи были причиной её проблем с органами власти, где бы она ни жила. Большую часть 1920-х годов она провела в Риме, и лишь к концу десятилетия переехала в Париж.

В Риме Мария Нагловская познакомилась с Юлиусом Эволой, язычником-традиционалистом, пытавшимся возродить культ богов древнего Рима. Эвола также был оккультистом, участником Группы Ур, и среди прочих своих соратников он упоминал некоторых последователей Джулиано Креммерца. Ходят слухи, что Нагловская и Эвола были любовниками, но что из этого известно точно – так это лишь то, что на протяжении долгого времени они были соратниками. Одно из его стихотворений она перевела на французский язык (только в этом виде оно и сохранилось), а он перевёл некоторые из её работ на итальянский.

Хоть оккультисты и придают большое значение взаимоотношениям Нагловской и Эволы, но всё же очевиден тот факт, это было не единственное, что могло на неё повлиять. Некоторые считают, что её вдохновила русская секта хлыстов, другие же верят, что она была знакома с Распутиным (биографию которого переводила). Впрочем, сама Мария приписывала некоторые из своих необычных идей некому старому католическому монаху, с которым познакомилась в Риме. Несмотря на то, что Мария говорила, что он был достаточно известен, его личность так и не была установлена.

Мария говорила, что старый монах дал ей кусок картона, на котором был нарисован треугольник, символизировавший Святую Троицу. Первые две части треугольника ясно обозначали Отца и Сына. Третий, несколько неясный, по идее, должен был обозначать Святого Духа. Но для Марии Святой дух был женщиной. Мы не знаем достоверно, что из этого было размышлениями монаха, а что – её собственными, но Мария учила, что Отец представлял собой Разум и иудаизм, Сын был Сердцем и христианством, а также эрой, приближавшейся к своему концу. А женственный Дух же был Новой Эрой, сексуальностью и примирением светлых и тёмных сил природы.

По большей части, именно эта идея примирения светлых и тёмных сил создала Марии немало проблем и репутацию сатанистки. И сама Мария в некоторой степени способствовала этому, называя себя «Сатанинской Женщиной» и используя это обозначение в разных контекстах в своих текстах. Эвола в своей книге «Метафизика секса» упоминает её «намеренное стремление шокировать читателя». И вот что сама Нагловская говорит об этом:

«Мы запрещаем нашим ученикам представлять себе Сатану (Духа Зла, или же Духа Разрушения) как нечто внешнее по отношению к нам, ибо такие представления свойственны скорее идолопоклонникам; но мы считаем, что имя это есть истина».

В 1929 году Нагловская переехала в Париж, где была встречена неприветливыми вестями о том, что ей не дали разрешение на работу. Будучи лишена возможности обычного трудоустройства, она могла разве что положиться на свои весьма значительные навыки выживания. Она начала работу над книгой, по которой больше всего известна по сей день – над «переводом» «Magia Sexualis» Паскаля Беверли Рэндольфа. Это произведение американского герметиста и теоретика сексуальности известно исключительно в «переводе» Нагловской. Слово «перевод» помещено в кавычки потому, что на самом деле это был не перевод, а компиляция. Лишь две трети книги так или иначе принадлежали авторству Рэндольфа, а остальное происходило или из источников, которые только сейчас пытаются идентифицировать, или от самой Нагловской; и компоновка материала – тоже явно её рук дело.

В то время, как Нагловская работала над «Magia Sexualis», она также стала устраивать лекции и «конференции» по своему собственному учению. Она назвала его «Доктриной Третьей Части Троицы». Поначалу её «конференции» проводились в кафе, владельцы которых радовались наплывам постоянных клиентов, а посему часто предлагали Марии еду и кофе за счёт заведения. И в достаточно короткое время число её последователей выросло настолько, что она смогла себе позволить снимать большой недекорированный зал для частных встреч (упоминавшийся в статье из «Chicago Tribune» и в книге «La Sophiale» Марка Плуке), где помещалось 30-40 человек^[4]. Вот так Мария и выживала в Париже.

Доходы Марии пополнялись её издательскими начинаниями. После публикации «Magia Sexualis» в 1913 году, Нагловская начала писать свои собственные книги. Одна из них, «Священный ритуал магической любви», мистическая повесть с автобиографическими элементами, была опубликована в качестве дополнения к её уличной газете в начале 1932 года, будучи ранее опубликована в газете по частям. Эта газета, в которой печаталась как она сама, так и другие оккультисты, называлась «Стрела, орган магического действия» и была печатным рупором её магической группы «Орден Золотой Стрелы».>

***

Позже, в 1932 Нагловская публикует “La Lumiere du sexe” (“Свет Сексуальности”). В 1934 году выходит ее “Le Mystere de la pendaison” – “Мистерия повешенного”^[5], на которой основана эта работа. Эти две книги являлись обязательными для изучения при посвящении в магический орден Нагловской. Они включали в себя основные положения новой религии – “Третьей части Троицы” и ее ритуалы. Они имеют первостепенное значение для понимания учения Марии Нагловской. Изданные тиражом не более 500 экземпляров каждая, эти книги теперь являются библиографической редкостью. Насколько мне известно, книги этой серии будут первой публикацией Марии Нагловской на английском языке.

***

<Мария Нагловская, по словам современников, была сильным медиумом. Она предсказала разрушительные бедствия Второй Мировой Войны, и в 1935 году увидела сон, предвещавший её собственную смерть. Зная, что скоро умрёт, она отказалась переиздавать «Свет сексуальности» и «Мистерию подвешивания», и тираж обеих книг был полностью распродан. Она сказала своим последователям, что для того, чтобы передать её учение следующим поколениям, невозможно что-либо сделать, и уехала в Цюрих к своей дочери, где и умерла 17 апреля 1936 года в возрасте 52 лет.>

***

Сюрреалисты вдохновляли Марию, но и они, в свою очередь, находились под влиянием ее работ. Ее собрания посещали такие известные авангардисты, как Мэн Рэй, Уильям Сибрук, Мишель Лейрис, Жорж Батай и Андре Бретон. Жан Полен, для которого была написана «История О», по слухам, тоже посещал эти мероприятия. На данном этапе я не располагаю надёжными источниками, чтобы отделить реальные события от вымысла. Однако, мы знаем, что поэт и художник-сюрреалист Камилль Бриан входил в группу Нагловской^[6], как и писатель Эрнест Генгенбах. Показательным является факт, что одна из лучших работ по изучению наследия Нагловской была проведена другим сюрреалистом, Сарэном Александрианом^[7]. Мария безупречно владела французским, и хотя ее стиль был ясным и ёмким, она часто использовала слова в их символическом, уникальном смысле. Перед тем как покинуть Париж, Мария говорила своим ученикам о необходимости «перевести её слова на ясный и понятный язык для пробудившихся мужчин и женщин, которые вовсе не обязательно будут символистами»^[8]. Приняв это во внимание, я включил в перевод некоторые пояснения, приведя их в сносках внизу страниц.

Учитывая малый тираж публикаций и отказ Марии от переиздания, раннюю смерть и события Второй Мировой Войны, ее известность не распространилась далее Монпарнаса. Ситуацию необходимо менять. Даже с поправкой на время, мы видим, что Нагловская была величайшим мистиком двадцатого века. По меньшей мере, она заслужила место в истории религии, обогатив западную традицию недвойственным пониманием, типичным для Упанишад. Тем самым она оставила нам в наследие свое учение, весьма своеобразное, возвышенное и обладающее небывалой силой.

***

<Дональд Трэкслер начал работать профессиональным переводчиком в 1963 году в бюро переводов «Benemann» и «Berlitz», после чего занимался переводами для нескольких организаций из финансового сектора. В свободное же время он переводил стихи, а также в начале 1980-х годов начал переводить метафизические тексты – и затем объединил эти интересы, начав амбициозный многолетний проект по переводу работ Лаллы (также известной как Лаллешвари или Лал Дед), любимой поэтессы кашмирского шайвизма четырнадцатого века. Этот проект не закончен по сей день, но немало переводов были по достоинству оценены современными приверженцами учения. В настоящее время Трэкслер занимается западным мистицизмом, на данный момент переведя две из четырёх книг Марии Нагловской для издательства «Inner Traditions», а также планирует большой проект по трудам другого европейского мистика и завершение переводов Лаллы. За исключением Лаллы, он переводит книги с испанского, французского и итальянского языков. И все его проекты движимы Любовью.>

© Перевод: Castalia

© Psyoffice.ru

[1] Подробно этот вопрос рассмотрен в Приложении «Б» к ее предыдущей работе “Свет Сексуальности”.

[2] “Альтернативные” версии можно отыскать, к примеру, у Рене Тимми “La Magie a Paris” (Paris: Les Editions de France, 1934). Также у Сарэна Александриана в “Les Libirateurs de L 'amour” (Paris: Editions du Seuil). Наиболее достоверная версия изложена у Марка Плуке “La Sophiale: Maria de Naglowska, sa vie-son oeuvre” (Mompeyroux: Editions Gouttelettes de Rosee).

[3] Большую часть деталей жизни Нагловской я узнал из её короткой биографии «La Sophiale» за авторством её любимого ученика Марка Плуке.

[4] По словам Плуке, когда зал был полон, в нём и находилось 30-40 человек, а те, кто не смог туда поместиться, стояли за стеклянной перегородкой, отделявшей зал от входа. Сам зал находился в старой «Студии Распай» в доме номер 46 на улице Вавен (не путать с современным кинотеатром на бульваре Распай). В этом здании сейчас находится итальянский ресторан на 120 мест – возможно, пространство было расширено, но, возможно, и нет. Разделитель, формировавший перегородку, до сих пор там, но стекла на нём уже нет. Чтобы заполнить это пространство целиком, да ещё и заставить кого-то стоять у входа, нужна немалая толпа людей. На странице 14 Плуке сообщает, что все эти «конференции» стенографировались неким господином Дюфо – но, к несчастью, ни одна из этих стенографий так и не была обнаружена по сей день.>

[5] Заголовок данного издания – “Продвинутая сексуальная магия: Мистерия Повешенного”. В тексте используется оригинальное французское название “Le Mystere de la pendaison” – “Мистерия Повешенного”.

[6] Плуке “La Sophiale”

[7] Александриан “Les Libirateurs de L 'amour”

[8] Плуке “La Sophiale”