ПИФАГОРЕЙСКИЕ ЗОЛОТЫЕ СТИХИ С КОММЕНТАРИЕМ ФИЛОСОФА ГИЕРОКЛА

<<< ОГЛАВЛЕHИЕ >>>

В успокоительный сон не должно тебе погружаться,
Прежде чем снова не вспомнишь о каждом сегодняшнем деле:
В чем провинился? Что смог совершить? И чего не исполнил?
Перебери все в уме, начиная сначала, и после
Радуйся добрым делам и себя укоряй за дурные.

Дойдя до этого места, соедини смысл всех наставлений, чтобы внутренний суд души, взирая на это, как на божественные законы, рассудил хорошие и плохие поступки. Как, размышляя о содеянном, мы сможем порицать себя за дурные поступки и хвалить за хорошие, если в размышлении о том, что предстоит сделать, мы не признаем законы, по которым следует устраивать жизнь и ориентируясь на которые, как на цель, сокровищница совести направляет всю нашу жизнь? Стихи советуют нам ежедневно производить такой суд, чтобы, возвращаясь мыслью к этому постоянно, мы сохранили безошибочность суда; вечером и перед сном чтобы мы устраивали суд совести над всеми без исключения дневными делами, делая разбор наших намерений вечерним славословием богу: "В чем провинился? Что смог совершить? И чего не исполнил?" Так мы будем измерять нашу жизнь данными нам нормами, сочетая с умом-законодателем разум-судью. Что же велит законодатель? Почитать высших по природе соответственно их сущностному порядку. Особое внимание уделять родителям и родственникам. Ценить и любить честных людей. Быть выше телесных побуждений. Во всем поступать в согласии с совестью. Творить справедливость. Прежде всего признать скоротечность богатства и мимолетной жизни. Довольствоваться жребием, присужденным божественным приговором. Иметь образ мыслей, достойный бога, и направлять помышления к лучшему. Любить в ученых беседах истинные речи. Не поддаваться обману и добровольно быть добродетельным. Прежде чем что-либо делать, хорошо подумать, тогда никакие наши поступки не будут вызывать у нас раскаяния. Избегать самомнения. Проводить жизнь в ученых занятиях. Приспосабливать тело и все внешнее к упражнению в добродетели. Вот что ум-законодатель предписывает душам, и внимающий этому рассудок становится неусыпным судьей самого себя, часто повторяя себе: "В чем провинился? Что смог совершить? И чего не исполнил?" – и из-за добродетели поочередно воскрешая в памяти отдельные поступки. Затем, найдя, что день прожит в соответствии с установленными нормами, он венчает себя плодами божественной радости. Если же он заметит, что сделал что-то не так, как надо, то он исправляет это, как лекарствами, увещаниями, происходящими от раскаяния. Поэтому стихи говорят, что, размышляя об этом, следует отринуть сон. Тело, не угнетенное необходимостью сна, выдержит это благодаря умеренному образу жизни, посредством которого неминуемые страсти ставятся в подчинение рассудку. Стихи говорят не погружаться в сон, прежде чем не поразмыслишь над каждым сегодняшним делом. Что это за размышление? "В чем провинился? Что смог совершить? И чего не исполнил?" Грешим мы двояко: либо совершая то, что не должно – это выражается словом "провинился", – либо не совершая должного, как указано в тех же словах. Одно дело не совершать достойных поступков, другое – совершать постыдные. Прегрешение совершается в одном случае упущением, в другом – попустительством. Например, должно молиться и не должно богохульствовать, должно содержать родителей и не должно их обижать. Кто не делает первого, не делает должного, а кто делает второе, делает то, что не должно делать, хотя и то, и другое ведет в определенной степени к равной порочности. Стихи советуют давать оценку сегодняшним делам по порядку от первого до последнего, не упуская ни одного из них, и это выражается словом "перебери". Часто перестановка вводит суд в заблуждение и от беспорядочности памяти делает дурной поступок извинительным. Кроме того, припоминание прожитого дня становится попыткой повторить то, что уже прожито, и это припоминание есть сознание нашего бессмертия. Удивительно, что, сказав "Перебери все в уме", стихи не добавили: "Что я сделал правильно? Что мной совершено должного?" – но обратили память к тому, что чуждо чванства, производя суд над прегрешениями, и учредили для нас судью самого справедливого и вместе с тем самого близкого – собственную совесть, истинный разум и самого себя, поскольку мы уже научились выше всего ставить свою совесть, ибо кто может наставить лучше, чем сам человек самого себя? Свобода суждения, злоупотребляя независимостью характера человека, отвергает советы посторонних, если не захочет им последовать, собственный же рассудок необходимо слушается самого себя. Этого руководителя, наставника и учителя установил для нас бог. Также и стихи в этом месте именно его делают судьей дел, совершенных за день, и ожидают от него решения, чтобы он сам признал себя достойным одобрения или осуждения. Если он прочтет в памяти, как по написанному, свои поступки, он судит себя, сообразуясь с образцом, взирая на закон, и решает, заслуживает ли он уважения или презрения. Ежедневное осознание этого превращает человека в богоподобный образ, ведет к красоте добродетели, сообщая ему определенные качества или лишая его их, и, насколько возможно, делает его благородным. На этом сочинение закончило, переходя к наставлениям, делающим человека богоподобным.