НИКОЛАЙ КУЗАНСКИЙ

Николай Кребс (Krebs) (1401, Куза на Мозеле, близ Трира -11.8.1464, Годи, Умбрия), мыслитель раннего Возрождения, воспринявший наследие античноср.-век. метафизики и предвосхитивший гл. черты философии нового времени. Епископ Бриксенский (Тироль), кардинал и «легат по всей Германии» (с 1450), ген. викарий в Риме при папе Пие II. На Базельском соборе (с 1432) представил историософскополитич. трактат «О католич. согласии» («De concordantia cathplica», 1433), проект замены юлианского календаря. Стремился к упорядочению социального и церк. организма вокруг единого духовного центра, строил планы объединения религий во всеобъемлющем католичестве («О согласии веры» - «De расе fidei», 1453). Его писания казались побочным занятием «для облегчения души от тяжких забот»; филос. и математич. трактаты создавались им иногда за один присест, вдохновение преобладает в них над системой. Их характеризует традиц. тематика (богопознание, учение о едином, христология, творение мира, иерархия бытия, Троица), эклектический синтез поздиеантич. (Прокл), патристич. (Псевдо-ДионисийАреопагит), араб. мысли (для Н. К. важно открыть живую актуальность расхожих филос. формул, рассматривая их через «увеличит, стекло» своего метода - «Берилл», 1458, рус. пер. 1980), терминология «неофиц.» схоластики (Иоанн Солсберийский, особенно Тьеррн Шартрский), тематизация простейших понятий («то же», «что», «раньше», «неиное», «мочь»). Крайняя индивидуальность стиля, провинциальность латыни Н. К., обособленность его онтологии в философии Возрождения привели к тому, что Н. К. не был понят вполне ни его ближайшими учениками (Бруно, Этьен дЭтапль), ни его фактич. продолжателями (Декарт, Лейбниц). Однако важнейшие для Н. К. понятия метода, априорного предвосхищения реальности, точности и строгости познания, человеч. творчества так или иначе оказываются в центре последующей новоевроп. философии.

Осп. мысль, сформулированная в названии первой большой работы Н. К. - «знающее незнание» («De docta ignorantia» , 1440, рус. пер. «Об ученом незнании», 1937, 1979): в осознании названия «свёрнуто» понимание того, каким должно быть настоящее знание. В непознанном сказывается, т. о., изначально известное; отдельное свидетельствует о предсуществовании целого; разнообразие говорит о лежащем в его основе единстве. При этом пестрота чувственного отсылает к его рациональным закономерностям; сложность рациональности - к простоте ума (нуса); различие умов как единящесобирающих начал - к единству первопричины. Отсюда универс. путь восхождения у Н. К.: «Соединяй видимые противоположности в предшествующем им единстве». Достоверность всего конкретного для Н. К. каждый раз заново обеспечивается обращением его к божеств. началу. Начало «просвечивает» во всём, оставаясь недостижимым именно потому, что оно всему предшествует: источник всякого «движения», естеств. и человеч. истории, оно же и его конец. В отличие от абсолюта, универсум - единство «определившееся», «стяжёнпое» и потому неизбежно ограниченное этой определённостью. Всякий веществ. центр относителен (предкоперниканская космология), лишённый в себе конца мир имеет и центром и пределом своего творца. В качестве единого мир определяется «интеллигенцией» (собирающим смыслом). Через принадлежность к универсуму каждая вещь пребывает в каждой; макс. различие вещей совпадает с их миним. различием (отсутствием такового). В трактатах «О предположениях» (1430-41, рус. пер. 1979), «Богосыновство» (1446, рус. пер. 1979), диалоге «Простец об уме» (1450, рус. пер. 1937) развёртывается учение об уме (а «человек есть его ум») как богоподобии. Последнее - не эманация первоначала, а воспроизведение его творящей способности в доступной человеку сфере (ср. учение о монадах Лейбница). Богопознаиие тоже открывается человеку «на нём самом»: он есть возможность быть, почеловечески, всем («О предположениях» II 14, 143). Высшее имя божеств. начала у позднего Н. К.- «возможностьбытие» («De possest», 1460, рус. пер. 1937), «неиное» («De non aliud», 1462, рус. пер. 1937) и просто posse - «мочь» («О вершине созерцания», 1464, рус. пер. 1980) - ничем не детерминированная «возможность», предшествующая всему и совпадающая с действительностью: бог заранее уже есть всё, что только может быть.

В многочисл. проповедях Н. К. поднимаются филос. темы; нравств. вопросы он хочет решать через просветление сознания. Семь математич. трактатов посвящены квадратуре круга, проблеме бесконечности, уточнению числа Пи. ?. К. виртуозно применяет геометрич. и арифметич. величины для иллюстрации филос. понятий (круг как символ бесконечности, как символ телесно осязаемого). Н. К. постоянно касается проблемы бесконечно малых, но в противоположность Декарту подчёркивает абс. несводимость конкретных вещей и фигур друг к другу. Однако эта несводимая индивидуальность вещей позволяет надёжно идентифицировать их путём опытных замеров («Об исправлении календаря» - «De reparatione calendarii», 1436; «Простец об опытах с весами», 1450, рус. пер. 1979): Н. К. намечает грандиозную программу табличной характеристики всех вещей и процессов.