|
Фрейд 3игмунд. ЗловещееКатегория: Библиотека » Фрейд Зигмунд | Просмотров: 10475В высшей степени зловещим многим людям кажется все то, что связано со смертью, с трупами и возвращением мертвых, с духами и призраками. Мы выяснили, что многие современные языки передают наше выражение ein unheimliche Haus не иначе, как описательно: "дом, в котором нечисто", "дом с привидениями". Собственно, мы могли бы начать свое исследование именно с этого (может быть, наиболее сильного) примера зловещести, но мы не сделали этого, потому что зловещее здесь слишком уж смешано с жутким и отчасти им перекрывается. Однако едва ли в какой-то иной области наши мысли и чувства с первобытных времен изменились настолько же мало, а старое, прикрытое лишь тонким покровом, осталось в столь же хорошей сохранности, как и в нашем отношении к смерти. Хорошее объяснение этому застою дают следующие два момента - сила наших изначальных эмоциональных реакций и неопределенность нашего научного знания. Наша биология еще не смогла решить, является ли смерть необходимой судьбой всякого живого существа или же лишь регулярным, но, возможно, избегаемым случаем внутри жизни. Хотя положение "Все люди смертны" фигурирует во всех учебниках как образец всеобщего утверждения, оно не убеждает ни одного человека, и в бессознательном нашем сейчас, как и некогда, столь же мало места для представления о собственной смертности. Религии все еще продолжают оспаривать у факта индивидуальной смерти, который невозможно отрицать, его значение и постулировать существование после окончания жизни; государственные власти полагают невозможным поддерживать порядок среди живых, если людям придется отказаться от мысли об исправлении жизни земной в лучшем потусторонье; объявления, расклеенные на тумбах в наших больших городах, приглашают нас на лекции, в которых нас обещают научить, как мы можем вступить в контакт с душами умерших, и невозможно отрицать того факта, что многие лучшие умы и тончайшие мыслители среди людей науки, особенно к концу своей жизни, высказывали суждение, что возможности для подобного общения существуют. Поскольку почти все мы в этом пункте мыслим как дикари, не следует удивляться и тому, что в нас столь силен еще первобытный страх перед мертвыми, готовый прорваться наружу, как только нечто предоставит ему такую возможность. По-видимому, он все еще обладает своим старым смыслом - мертвый будто бы превратился во врага пережившего его и намеревается за-брать его с собой в качестве товарища по его новой экзистенции. Что касается этой неизменности установки по отношению к смерти, мы бы могли, скорее уж, задаться вопросом о том, что сталось с вытес-нением, этим необходимым условием, требующимся для того, чтобы первобытное могло возвратиться как нечто зловещее. Но ведь оно и остается: официально так называемые образованные люди не верят больше в то, что души умерших могут дать увидеть себя, они связан ли их появление с отдаленными и редко реализующимися условиями, и изначально в высшей степени двусмысленная, амбивалентная установка по отношению к мертвому для высших слоев общества ослабилась в недвусмысленную установку пиетета. [Ср. "Табу и амбивалентность" в "Тотеме и табу".] Теперь нам требуется добавить лишь немногое, поскольку анимизм, магия, колдовство, всемогущество мысли, отношение к смерти, непреднамеренное повторение и кастрационный комплекс практически исчерпывающим образом охватывают все факторы, ответственные за превращение страшного в зловещее. Зловещим мы зовем и живого человека тогда, когда мы приписываем ему некие злые намерения; но одного этого еще недостаточно, мы должны добавить, что его намерения нанести нам какой-то вред могут осуществиться при помощи неких совершенно особых сил. Хороший пример тут "Gettatore" - эта зловещая фигура римского суеверия, которую Альбрехт Шеффер в книге "Жозеф Монфор", выказав поэтическую интуицию и глубокое психоаналитическое чутье, сумел преобразить в симпатичный нам образ. Но эти тайные силы вновь переносят нас на почву анимизма. Смутная догадка о наличии подобных тайных сил - вот что делает Мефистофеля столь зловещим в глазах благочестивой Гретхен: "Ей мнится, что я - некий дух, а, возможно, даже дьявол". Зловещее впечатление от эпилепсии, от безумия восходит к тому же истоку. Непосвященный видит в них перед собой проявление таких сил, о существовании которых в своем ближнем он и не догадывался, но едва заметное движение которых в отдаленных закоулках собственной личности он, однако, в состоянии смутно почуять. В средние века все эти болезненные проявления последовательно и с психологической точки зрения почти корректно приписывали действию демонов. Я бы ничуть не удивился, услышав, что и сам психоанализ, занимающийся раскрытием этих тайных сил, в силу этого сделался в глазах многих людей зловещим. В одном случае, когда мне удалось добиться выздоровления одной болевшей многие годы девушки (хотя и не так уж скоро), я сам услышал это от матери девушки, спустя долгое время после ее выздоровления. Отрубленные члены, отсеченная голова, отрезанная от руки кисть, как в сказке Гауфа, ноги, пляшущие сами по себе, как в упомянутой книге А. Шеффера, имеют в себе нечто необычайно зловещее, особенно когда они, как в последнем примере, наделяются еще и какой-то самостоятельной активностью. Мы знаем уже, что эта зловещесть восходит к кастрационному комплексу. Многие люди сочли бы за венец зловещести представление о том, будто они, мнимо мертвые, погребены заживо. Лишь психоанализ научил нас тому, что эта внушающая жуть фантазия есть не что иное, как трансформация другой, которая изначально не была чем-то жутким, но сопрягалась с известным сладострастием, а именно - с фантазией о пребывании в материнской утробе. * * * Добавим еще кое-какие замечания общего порядка, хотя, строго говоря, все это и содержится уже в наших предыдущих выкладках относительно анимизма и преодоленных способах работы душевного аппарата. Тем не менее, мне кажется, что заслуживает быть выделенным особо следующее обстоятельство: зловещее впечатление часто и легко производится тогда, когда размываются границы между фантазией и действительностью, когда перед нами предстает вдруг наяву нечто такое, что до сих пор мы считали принадлежащим царству фантазии, когда какой-нибудь символ полностью перенимает функции и значение символизируемого и т. п. На этом основывается и значительная доля той зловещести, которая окутывает магическую практику. Инфантильным элементом здесь, господствующим также и в душевной жизни невротиков, является чрезмерное акцентирование психической реальности в ущерб материальной - черта, сопряженная с верой во всемогущество, мысли. Во времена блокады, в самый разгар" мировой войны, ко мне в рукй попал номер английского журнала "Стрэнд", в котором, среди прочих не слишком-то интересных материалов, я прочел один запомнившийся мне рассказ. Речь в нем шла о том, как одна молодая пара переехала в мебелированную комнату, где они обнаружили странной формы стол с резьбой по дереву, изображавшей крокодилов. К вечеру в комнате начинает распространяться характерная, невыносимая вонь, молодые люди натыкаются на что-то впотьмах, им кажется, что они видят, как нечто неясное скользит до лестнице, - короче, нам дается понять, что присутствие этого стола в доме послужило причиной того, что в нем завелись какие-то призрачные крокодилы или что деревянные чудища обретали в темноте жизнь или что-то в этом роде. История эта была весьма незамысловатой, но зловещий эффект ее чувствовался как нечто из ряда вон выходящее. Связаться с администратором Похожие публикации: Код для вставки на сайт или в блог: Код для вставки в форум (BBCode): Прямая ссылка на эту публикацию:
|
|