Артур Вафин. Столкновение цивилизации и варварства

В борьбе с террором в первую очередь нужно воевать с бессилием, разрушать иллюзии и утопии террористов...

Бессилие — вот источник терроризма. По мнению философа Хаймо Хофмайстера, если псевдополитики — это слабаки, зачастую развязывающие войну (настоящий политик делает все, чтобы войн не было; настоящий политик не воюет, а обороняется и защищает), то террористы просто беспомощные неумехи, не способные созидать. Террорист не умеет строить. Он только разрушает.

В современном мире, пережившем бесконечное количество войн, существует «игра» без правил, имя которой — террористическая война. Даже лучше сказать так: на теле современного мира разрастается короста террористической войны — не игра (играют по правилам) и не война в чистом виде, потому что террористическая война — это чистейшей воды абсурд. Террористическая война — это позорный оксюморон, порожденный бессилием и злом.

В книге «Воля к войне» Хофмайстер показывает, что «Война — это некое присущее бытию проявление человеческой жизни, подобное эросу, работе и даже игре... Игра посредством образов связывает друг с другом все основные феномены человеческого бытия... Образы надежды, которые в террористической войне предвосхищают освобождение от бессилия жизни. Действия же, на которые она провоцирует, ничуть не похожи на игровые образы. И игра, и террористическая война разворачиваются в рамках видимости, однако игра творится в видимости признаваемой... Игровой мир — это мир видимости. Но мир бессилия, который порождает террористическую войну, — это настоящий мир».

Представим себе такую ситуацию: дети играют в песочнице; папа подходит к сыну, зовет его домой; ребенок отказывается и капризничает. Что делает родитель, который плохо знаком с детской психологией? Не вникнув в ситуацию, он выходит из себя, ругается, возможно, силой пытается вытащить дитя из песочницы. Такое поведение — это поведение слабого, если, конечно, ребенок не персонаж сказки Воробьева Капризка. Выходя из себя, родитель ведет себя как псевдополитик, он становится слабым, потому что сам кажется ребенком, ведь выйти из себя означает потерять контроль над собственным обладанием. Ребенок, ощутив бессилие родителя, способен ответить «террористически», т.е. абсолютно неразумно, а значит беспомощно, например, начать бросаться песком (бросаться во всех, от отца до недавних союзников по выпеканию песочных куличей).

Террористическая война рождается из мира бессилия, но войной она не является. Террористическая война — это игра беспомощных. Именно этим объясняется тот факт, что от побед над террористами террор не становится побежденным.

Важно отметить, что террор рассчитывает на идентификацию зрителей со страхом. Неразумному, но более сильному существу важно получить контроль над неразумностью того, кто на какой-то момент стал слабым. Как говорил в одном из интервью философ Александр Пятигорский, терроризм — это не только мышление, как убивать, но и думание в страхе, как быть убитым. Терроризм рассчитывает на психологию жертвы с любой стороны баррикад — как со стороны атакуемых, так и со стороны атакующих.

Настоящая война не лишена игрового элемента, но осуществляется она по правилам борьбы. Эти правила заимствуются из жизни, а не из фантазий, как в терроре. Террористическая война не имеет смысла, «жизнь для террориста лишена предельной серьезности». Жизнь — ступень к новой действительности. Абсурдность терроризма проявляется в различиях: так, у партизана есть цель уничтожения — солдат в униформе; у террориста цель — это все вокруг. Мало того, террорист может не представлять какую-либо организацию. Террорист может быть одиночкой.

«Власть возникает там, где люди действуют сообща». Люди, не действующие сообща, бессильны. Именно из этого бессилия терроризм черпает энергию. Террористы нажимают на страх, на отчаяние и другие экзистенциальные проблемы человека.

В «Государстве» Платона есть идея о том, что в рамках греческих полисов (государств) война невозможна. Полис — единое целое. Войны ведутся с теми, кто чужд этому целому, являются частью по отношению к нему. Этой частью являются не другие полисы, которые как бы составляют макроцелостность, — а те, кого греки именовали варварами. Философ Славой Жижек в книге «Violence» отмечает, что война с террором — это не столкновение цивилизаций (привет политологу Сэмюэлю Хантингтону), а столкновение цивилизации и варварства. Варварство рождается из бессилия и незнания. В борьбе с террором в первую очередь необходимо воевать с бессилием, разрушать иллюзии и утопии террористов.

Конечно, не все лежит на плечах человека, в душу которого закрался страх. Важна воля политического лидера, способного воодушевить человека. Так, во время битвы римлян с вольсками консул Квинкций, заметив, что его войско ослабевает, стал призывать своих воинов собраться с силами. Никколо Макиавелли отмечает, что слова Квинкция «увеличили в воинах доблесть, испугали противника и принесли победу». Безусловно, слова о том, что люди должны собраться с силами, хорошо действуют не только на психологию солдата, но и на простого гражданского человека — отца, мать, сына и дочь, дворника, врача, менеджера, политика, чиновника и рабочего. Эти слова должны почаще звучать из уст политических лидеров. Да почему только политических лидеров? Из уст каждого, кто знает, что терроризм — это не страшно.

[Справка] Как бороться со страхом стать жертвой терроризма?

Если в душе зазвучали нотки страха (хочется не выходить на улицу; в публичных местах трудно передвигаться; пользование общественным транспортом вызывает оторопь), необходимо выдохнуть и сказать себе: «Что я сейчас чувствую?», «Что так меня страшит?», «Насколько мой страх соответствует действительности?».
Приступить не к эмоциональному, а рациональному просмотру и чтению литературы о войне и терроризме. Источники должны быть самыми разными — научные издания, популярное кино, патриотические песни, вплоть до былинных сказаний.
Не стоит выходить из себя, как и не стоит держать страх в себе. Не стоит бояться поговорить о проблеме терроризма с друзьями, коллегами по работе или с семьей. При условии, если очень страшно, что невмоготу, то обратиться за консультацией к психологу или позвонить в городскую психологическую службу. Помните, что вы не псих, а человек, у которого есть страх, который иррационален и который можно побороть без таблеток с помощью обычного человеческого разговора. Следует заметить, что те, кто страха перед террором и террористами не испытывают, должны учить смелости, доблести и самообладанию других. Отсутствие страха дарует счастье.
Думать о том, как меня могли бы убить, согласитесь, бесполезная затея. Совершенно другое — тренировка себя на ситуацию, которую можно сформулировать в виде следующего вопроса: что я смогу сделать, окажись я в ситуации террористической атаки? Главное — не грызть себя этой мыслью и не доводить дело до паранойи. Важно сохранять самообладание и спокойствие.
Наконец, чтобы не бояться террора, человек должен ставить перед собой высокие цели, значимые как для самой личности, так и для его близких и общества. С мощными идеалами и духовной поддержкой страх становится нестрашным.