§ 2. Динамика семейных отношений на разных стадиях наркотизации. - Профилактика наркомании в семье - С.В.Березин

2.1. Родители.

Обнаружение у подростка наркомании является большим ударом для его семьи и может привести к серьезным изменениям в семейных отношениях. Болезнь становится общесемейной реальностью.

Реакция в этом случае зависит от состояния семейной системы и может носить как конструктивный (способствовать прекращению употребления наркотиков), так и деструктивный (закрепляющий наркотизацию) характер. В основном родители искаженно воспринимают свой стиль взаимоотношения с подростком-наркоманом. Это может быть связано с неосознанными, вытесненными тенденциями страха, вины или ухода от проблемы. Но при этом они обязательно включаются в систему наркоманского поведения и у них формируется синдром родительской реакции на наркотизацию (СРРН).

У родителей при воспитании ребенка - наркомана имеют место противоречивые негармоничные стили взаимодействия с ним. В их основе лежат психологические проблемы, которых они стараются решить за счет ребенка, а это, в свою очередь, становится одним из условий развития СРРН.

Комплексное исследование особенностей взаимоотношений в семьях детей-наркоманов, проведенное О. П. Зинченко с помощью различных методик (АСВ, МИРП, АDОR, РАRI), а также обобщение накопленного практического опыта и анализ литературных публикаций дают возможность выделить типичные черты родительско-детских взаимоотношений в этот период:

— невовлеченность семьи в жизнь ребенка или желание прожить жизнь» за него;

—гипо- либо гиперконтроль за поведением ребенка;

—разрешение супружеского конфликта с использованием заболевания ребенка;

—использование ребенка в качестве средства манипуляции и давления супругами друг на друга, средства сведения счетов или «психологической мести»;

—эмоциональная амбивалентность (противоречивость);

—чрезмерная аффективность и склонность к эмоциональным всплескам;

— делегирующая позиция родителей, когда вина за наркоманию приписывается исключительно ребенку;

—патологическая лживость со стороны родителей, манипулирование чувствами ребенка;

—чувство вины перед ребенком и друг перед другом;

—воспитательная неустойчивость и неуверенность;

—обидчивость со стороны ребенка;

—растерянность и невозможность выстраивать четкую и последовательную линию поведения по отношению друг к другу.

Отношения каждого из родителей с ребенком-наркоманом имеют некоторые отличия в зависимости от того, кто это — сын или дочь:

По отношению к сыну у отца в структуре СРРН наиболее выражена проекция на него собственных негативных качеств. Причина может заключаться в том, что в сыне отец видит черты характера, которые чувствует, но не признает в себе. Поэтому, ведя борьбу с такими истинными или ложными качествами у него, отец извлекает для себя эмоциональную выгоду. Борьба же с нежелательными качествами подростка помогает сыну верить, что у него самого таких качеств нет. Нередко отцы предпочитают видеть в подростке качества ребенка, а не взрослого человека. С родительской точки зрения, он «маленький, ему нельзя доверять и предоставлять самостоятельность». Возможной причиной неустойчивости поведения отцов является растерянность перед обстоятельствами, отсутствие знаний о том, как реагировать и как вести себя с больным ребенком, а также отвержение воспитательной позиции матери при невозможности реально влиять на ситуацию. Такое отношение оказывает противоречивое воздействие на ребенка (близкое к ситуации «двойного зажима»), когда он перестает понимать и не знает, как себя вести в различных ситуациях.

Выше отмечалось, что значительная часть наркоманов воспитывается в неполных семьях. Если биологический отец подростка - наркомана находится вне семьи в результате развода, то в период открытой наркотизации поведение матери наркомана по отношению к бывшему мужу чаще всего развивается по двум сценариям: либо факт наркотизации ребенка сохраняется в тайне до тех пор, пока это возможно, либо бывший супруг активно привлекается к решению проблемы и возобновляет выполнение в семье некоторых функций. Реализация конкретного варианта поведения зависит от обстоятельств развода и его конкретных причин: чем более мирным был развод и чем более завершенными являются эмоциональные отношения, тем выше вероятность обращения за помощью к бывшему супругу. Позиция отчимов по отношению к пасынкам-наркоманам характеризуется большей сдержанностью, жесткостью, однозначностью и в целом является более конструктивной по сравнению с реакцией биологических отцов.

У матерей по отношению к сыну-наркоману в основном выражена воспитательная неуверенность, что влечет за собой перераспределение власти в семье между матерью и сыном в пользу последнего. Мать идет на поводу у сына, уступает даже в тех вопросах, в которых уступать, по ее же мнению, никак нельзя. Это происходит потому, что сын сумел интуитивно нащупать ее слабое место и добился положения: «минимум требований—максимум прав». Он манипулирует матерью и использует это в своих целях. Мать становится неуверенной в себе, нерешительной, обвиняет себя в сложившейся ситуации и тем самым поддерживает болезнь сына. Внутриличностный конфликт, возникающий между осознанием пагубности своего поведения и страхом за жизнь ребенка, приводит к тому, что мать наркомана становится частью наркоманского образа жизни ее сына. Неразрешимость конфликта приводит ее к поиску вариантов защитного поведения, что в свою очередь, становится причиной все более неадекватного восприятия ею действительности своего поведения и поведения ребенка-наркомана. В то же время мать ведет хаотический поиск средств спасения своего сына от наркомании. С фанатизмом обреченного она мечется между наркодиспансерами и экстрасенсами, психиатрами и церковью. Защитный смысл этой активности очевиден: усталость от борьбы выступает как средство подавления вины и страха. У некоторых матерей встречается неразвитость родительских чувств. Внешне это проявляется в нежелании иметь дело с сыном, в плохой переносимости его общества, поверхностном интересе к его делам, стремлении отправить его в реабилитационное учреждение.

Отцу по отношению к дочери-наркоманке в основном свойственна гипопротекция. Девушка предоставлена самой себе, отец не интересуется ею и не контролирует ее поведение. Отношения становятся спутанными, дистантными, происходит эмоциональное отвержение. Дочь считает, что она не нужна своему отцу, что усиливает ее болезнь.

При воспитании дочери-наркоманки у матери, как правило, преобладает опекающая гиперпротекция, которая характеризуется тем, что она уделяет ей крайне много времени, сил и внимания. Это становится центральным делом ее жизни. Она чрезмерно оберегает дочь, минимизирует количество ее обязанностей по дому, аргументируя это тем, что трудно привлечь дочь к какому – либо делу. Таким образом, она лишает дочь самостоятельности и ответственности за принятие решений (в частности, за свою болезнь – наркоманию), при этом дочь считает мать виновницей своих бед. Межличностные конфликты между матерями и дочерьми – наркоманками носят чрезвычайно деструктивный характер. Наиболее острую форму принимают конфликты  в семьях матерей-одиночек или там, где отец и мать дистанцированы друг от друга. Мать инстинктивно воспитывает у дочери неприятие лиц мужского пола.

В структуре СРРН можно выделить составляющие, свойственные обоим родителям:

—чувство вины и стыда перед другими;

—вынесение конфликтов между супругами в сферу воспитания подростка, характерной особенностью является выражение недовольства воспитательными методами другого супруга. При этом обнаруживается, что каждого интересует не столько то, как воспитывать подростка, сколько то, кто прав в воспитательных спорах. Разница во мнениях чаще всего бывает диаметральной: один настаивает на весьма строгом воспитании, с повышенными требованиями и запретами (отец), другой же (мать) склонен «жалеть» подростка и многое ему разрешать;

—фобия утраты, «слабым местом» которой является повышенная неуверенность, боязнь ошибиться, потерять ребенка. Этот страх заставляет тревожно прислушиваться к любым пожеланиям подростка и спешить удовлетворить, либо опекать и защищать его.

Для семьи в целом в этот период становится характерным:

—использование в коммуникациях парадоксальных посланий, которые не дают возможности подростку правильно реагировать на требования родителей;

—замкнутость и закрытость семейной системы;

—отсутствие искренности в отношениях между членами семьи;

—нежелание или невозможность видеть подтекста во взаимоотношениях.

По мере развития СРРН, как и при любой болезни, родители наркоманов приспосабливаются и начинают получать максимум выгод из своих невротических симптомов и защит. Симптомы и защиты приобретают социальную функцию, а именно, формируются особые внутрисемейные роли, которые заменяют близкие взаимоотношения и приносят психологические преимущества. Таким образом, приобретаются вторичные выгоды, которые выступают как мощные детерминанты внутрисемейных отношений, в которых скрыты факторы, провоцирующие срывы и прерывающие ремиссию в период реабилитации.

Результаты комплексного исследования, а также наблюдение за семьями в период открытой наркотизации, дает возможность раскрыть структуру невротического паттерна супружеских взаимоотношений, который включает в себя такие особенности:

—автономия и сепарация супругов (отсутствие взаимности в эмоциональных отношениях);

—ригидность и псевдосолидарность (доминирование одного из супругов, жесткая регламентация семейной жизни);

—невовлеченность, отстраненность, безучастность и, как следствие, пассивность и отгороженность от взаимодействия друг с другом;

—директивность (постоянный контроль и авторитарность со стороны одного из супругов);

—деструктивность, когда взаимоотношения между супругами характеризуются повышенной напряженностью и становятся фактором, повышающим вероятность фиксации психологической зависимости от наркотиков у ребенка;

—повышенная конфликтность, а также использование ребенка как средство давления и манипуляции супругами друг другом;

—эмоциональная напряженность и склонность к аффектам и истерикам;

—делегирующая позиция, когда ответственность и вина за наркоманию приписывается исключительно подростку, его окружению или другому родителю;

—поляризованность суждений (а, следовательно, и сознания) о возможных формах внутрисемейного взаимодействия.

С конца 70-х годов возникло понятие «созависимость», используемое как для описания психического состояния отдельных членов семьи, в которой имеется химически зависимый чсловек (наркоман, токсикоман, алкоголик), так и для характеристики внутрисемейных отношений в целом.

По мнению М. Битти, созависимость — это «эмоциональное, психологическое и поведенческое состояние, возникающее в результате того, что человек длительное время подвергался воздействию угнетающих правил, которые препятствовали открытому выражению чувств, а также открытому обсуждению личностных и межличностных проблем».

Как считает А. В. Терентьева, созависимость — это психологическая зависимость, подчинение своего «Я», своих чувств, ожиданий, убеждений и восприятия реальности состоянию человека, имеющего химическую зависимость.

Э. Смит говорит о том, что созависимость — это состояние в рамках действительного существования, которое в значительной мере является результатом адаптации к действительности. Это закрепившаяся реакция на стресс, который в течение времени становится скорее образом жизни, чем способом выживания. Даже когда источник стресса прекращает свое влияние, созависимый человек продолжает действовать в окружающей его среде так же, как если бы угроза угнетения продолжала существовать.

По мнению С. В. Березина и Е. А. Назарова, «созависимость — это защитная компенсаторная реакция на внутриличностный конфликт». Сторонами конфликта при этом выступают крайне противоречивые отношения со значимым человеком и, с другой стороны, индивидуализированная система культурных норм, ценностей, предписаний и т.п. Созависимость «при этом выражается в поведении, направленном на разрушение одной из сторон конфликта. В отягощении семьи наркомана уместно определение «саморазрушающаяся семья».

Можно выделить некоторые существенные параметры созависимости:

—при созависимости нарушается возможность открытого выражения чувств и обсуждения личностных и межличностных проблем;

—на поведенческом уровне созависимость проявляется в виде стереотипных форм, когда происходит выхолащивание и обеднение эмоциональной сферы личности;

—созависимость – это реактивный процесс, смысл и цель которого заключается в снятии внутриличностного конфликта способом саморазрушающего поведения.

Таким образом, созависимость в семьях наркоманов – это саморазрушающее поведение, возникающее на основе СРРН, в связи с этим, основные элементы семейных взаимоотношений приобретают патологический и психотравмирующий характер.

2.2. Братья и сестры (сибсы)

Когда наркомания подростка становится общесемейной реальностью, изменяется характер взаимоотношений между наркоманом и его братьями и сестрами в сторону нейротизации, отторжения или опеки. Старшие братья по отношению к наркоману занимают позицию контролирующего родителя, т. е. постоянно следят за его поведением и кругом общения, навязывают свое мнение, проявляют директивность и авторитарность. Старшие сестры занимают позицию опекающего родителя, когда желание отгородить своего брата (сестру), защитить и принять вину на себя доминирует над реальной оценкой сложившейся ситуации.

Особое внимание следует уделить работе с младшими сестрами и братьями наркоманов. В наркоманской семье младшие дети оказываются в наибольшей опасности, и последствия наркомании старшего ребенка сказываются на них наиболее пагубно: самый ответственный период формирования их личности приходится на наиболее патогенный этап в жизни семьи. Мы полагаем, что психокоррекционная и психологическая работа необходима для всех младших детей в наркоманских семьях.

Прежде всего дети сталкиваются с закрытостью семьи, которая пытается как можно дольше скрывать факт наркомании одного из детей от родственников, соседей, сослуживцев. Во время встреч с родственниками или друзьями члены семьи должны постоянно контролировать себя и друг друга для того, чтобы их «семейный сор» не был случайно вынесен на избы. Это приводит к сокращению и прерыванию привычных социальных связей и обеднению социальной и эмоциональной жизни семьи. В доме перестают бывать гости, дети не могут пригласить к себе друзей.

Внутрисемейные отношения оказываются не просто «свернутыми», «частичными», они делаются лживыми. Младшие дети в семьях наркоманов, в конце концов, вынуждены присоединиться к общесемейной лжи. Необходимость игнорировать реальность и жить в мире искаженных отношений может подкрепляться угрозой наказания со стороны родителей. Такая атмосфера создает благоприятные условия для систематического возникновения ситуаций «двойного зажима». В результате дети становятся подозрительными, тревожными, склонными цепенеть в неопределенных ситуациях либо, наоборот, злобными и агрессивными. Открытые коммуникации перестают существовать. Взаимодействие превращается в способ избегания близости.

Попытки родителей бороться с наркоманией старшего ребенка приводят к резкому увеличению внутрисемейных конфликтов, что в сочетании с закрытостью, подозрительностью и неспособностью понимать эмоциональное состояние других людей формирует у ребенка чрезвычайно проблемный стиль социального поведения.

Тревожность, связанная с ожиданиями возможных конфликтов, со временем преобразуется в страх перед будущим.

Со временем эти тенденции могут усиливаться. Они чувствуют себя забытыми н ненужными. Привыкнув скрывать свои чувства и боясь быть отторгнутыми, дети, как правило, не рассказывают о своих переживаниях, однако в рисунках их тревожность проявляется особенно ярко.

Концентрация внимания и активности родителей на старшем ребенке приводит к тому, что младшие оказываются заброшенными. Глубинные переживания детей остаются, как правило, незамеченными, отсутствие внимания со стороны родителей формирует у них низкую самооценку.

Иногда матери, не находя отклика у других членов семьи, начинают искать поддержку и помощь у младших детей, привнося в общение с ними несвойственное для родительско-детских отношений содержание. Необходимость занимать по отношению к матери и старшему брату (сестре)-наркоману родительскую позицию приводит к тому, что у ребенка формируется псевдовзрослое поведение (С.В. Березин, К.С. Лисецкий). Внешне это может выглядеть как очень быстрое взросление, хотя, очевидно, что о взрослости как о психологическом качестве не может быть и речи. Часто за проявление взрослости у младших детей из наркоманских семей принимают их заимствованные у родителей высказывания осуждающе-критикующего характера (т.е. преобладание трансакций из эго-состояния Контролирующий Родитель).

Помимо негативного и деструктивного влияния, которое оказывает на младших детей общесемейная обстановка, они могут подвергаться прямому насилию и оскорблениям.

Все сказанное подтверждает, что у младших детей в семьях, где есть наркоманы, формируется очень проблемный тип личности, основными параметрами которого являются:

—низкая самооценка;

—тревожность;

—страх будущего;

—негативная самоидентификация;

—чувство вины;

—чувство стыда за свою семью;

—псевдовзрослость (ригидное преобладание Родительского эго-состояния);

—игнорирование реальности, избегание осознания реальности;

—неспособность к аутентичным проявлениям;

—агрессивность и раздражительность.

Эти данные основаны на наблюдениях за поведением младших детей в семьях наркоманов на сессиях семейной терапии, на анализе их рисунков («Рисунок семьи», «Мое будущее» и др.) и данных психодиагностических обследований (САТ, ТАТ, методика незаконченных предложений).

Очевидно, что семья наркомана оказывает на младших детей крайне негативное влияние. Чтобы выжить в ней, дети должны не просто приспособиться к условиям семьи, но и использовать какие-либо компенсаторные механизмы, среди которых наиболее распространенным являются уход в мир фантазии и мифотворчество. Такие фантазии являются своеобразным прибежищем страдающей детской души, потому их содержание обычно наполнено надеждой, радостью, любовью и уважением. Правда, иногда в них могут присутствовать желание смерти старшего брата (сестры)-наркомана или какие-либо другие деструктивные моменты.

Для профилактической работы с младшими детьми из семей наркоманов мы считаем наиболее богатыми по диагностическим и терапевтическим возможностям методы, основанные на механизмах проекции:

1) диагностические: «Рисунок семьи», «Дом, дерево, человек», «Незаконченные предложения», детский апперцептивный тест (САТ), тест Рене Жиля, анализ сновидений.

2) коррекционные: сказкотерапия, кукольная психодрама, методики творческого самовыражения, музыкотерапия, игровая терапия.

Существенное внимание при работе с младшими детьми из семей наркоманов должно быть уделено коррекции ранних решений (Э. Берн), поскольку именно они составляют основу жизненного сценария, в соответствии с которыми будет развертываться жизнь этих детей.

Сценарное решение представляет собой краткое выражение наиболее эффективной стратегии выживания ребенка в «наркоманской» семье и принимается в соответствии с эмоциями и способами понимания реальности, очевидно, что во взрослой жизни они могут иметь крайне негативное влияние. Наши исследования показывают, что основой таких решений могут быть следующие убеждения:

- Это происходит из-за меня:

а) я должен что-то делать;

б) если меня не будет, они не будут страдать.

- Происходит что-то ужасное:

а) они не понимают этого, они сумасшедшие;

б) я не понимаю этого, я сумасшедший.

- Я должен быть начеку, поэтому:

а) никому нельзя доверять;

б) нельзя сближаться с людьми.

Кто-то придет или что-то случится, и все изменится, поэтому:

а) ты бессилен;

б) все бесполезно;

в) жизнь скучна и бесцельна.

Наш опыт работы с семьями наркотизирующихся подростков показывает, что систематическая, целенаправленная коррекционная и профилактическая работа с младшими детьми из таких семей позволяет купировать динамику негативных процессов развития их личности. Такая работа в зависимости от условий может проводиться индивидуально, в детской группе, в процессе семейной психотерапии.

Мы исходим из оптимистичного и подтвержденного клинической практикой положения транзактного анализа о том, что у ребенка всегда есть возможность трансформировать приказания с целью получения позитивного, а не негативного результата (Стюарт, Джойс). И более того, ребенок может осознать следующее: «Это... проблема моей матери, а не моя».

Мы полагаем, что коррекционная работа с младшими детьми из наркоманских семей выступает как мощное средство предупреждения у них риска наркотизации и девиантного поведения.

2.3. Брачные партнеры наркоманов

Люди, употребляющие наркотики (особенно на ранней стадии), могут вступать в брак. Часто один из партнеров первое время не знает о наркотической зависимости у другого. Рано или поздно ситуация выходит из-под контроля, и тогда необходима помощь квалифицированного социального работника.

Вопрос о том, что происходит с брачными партнерами наркоманов, чрезвычайно интимный и важный для профилактики наркомании в целом.

Под брачными партнерами мы будем понимать устойчивую пару, внутри которой существуют межличностные и сексуальные отношения и которые осознают себя как субъекты брачных и межличностных проблем. При этом необязательно, чтобы брак был зарегистрирован официально.

Наши наблюдения за такими семьями показывают, что по сравнению с аналогичными алкогольными семьями они имеют достаточно выраженную специфику. Созависимость при наркомании отличается от созависимости при алкоголизме структурой, динамикой, а также последствиями для личности созависимого. Результаты лечения наркомании гораздо ниже, чем алкоголизма, а вероятность рецидивов выше; и то, и другое повышает уровень напряженности в наркоманских семьях, делая их менее стабильными и более ригидными. Вероятность вовлечения партнера в наркоманских парах значительно выше по сравнению с алкогольными.

Реакция микросоциальной среды и более далекого социального окружения на наркоманские семьи носит более жесткий и агрессивный характер. Наркоманские семьи имеют гораздо больше шансов быть вовлеченными в различные криминальные отношения и антисоциальные связи. Наконец, в алкогольных семьях основные функции семьи, как правило, сохраняются, хотя и носят частичный, трансформированный, иногда деструктивный характер, а в наркоманских — отсутствуют и замещаются совместным употреблением наркотиков.

Именно эти специфические моменты и определяют стратегию и политику профилактической работы с семьями, где один или оба брачных партнера — наркоманы.

Вероятность вовлечения в наркоманию и отказа от нее зависит от того, кто в брачной паре является наркоманом. Она выше, если наркоман — мужчина. По нашим данным, примерно в 80% случаев их партнерши становятся наркоманками. Способность отказаться от наркотиков, если второй партнер имеет устойчивые антинаркотические установки, выше у женщин. Женщина ради мужчины гораздо чаще способна отказаться от наркотиков, чем мужчина ради женщины.

Шансы на излечение от наркомании выше, если в брачной паре только один партнер является наркоманом. В семьях, где оба партнера употребляют наркотики, вероятность отказа от них минимальна, а прогноз лечения наркомании наиболее тревожный и пессимистичный. Очевидно, что разрушение такой пары увеличило бы шансы на излечение. Это, кстати, подтверждается клиническими наблюдениями. Но на практике брачный союз двух наркоманов, как правило, усиленно поддерживается как самими наркоманами, так и их родителями, которые верят в миф о том, что вдвоем легче выбираться из наркомании. Этот миф не несет под собой никаких оснований.

Обобщение данных психодиагностических обследований, а также клинических наблюдений позволяет выделить черты личности и особенности поведения, характерные для брачных партнеров наркоманов.

Жены наркоманов. Слово «жена» в данном контексте используется весьма условно. Оно обозначает женщину, живущую вместе с наркоманом и связывающую с ним свою жизнь, свое благополучие и свое будущее.

В период латентной наркотизации жены наркоманов игнорируют признаки наркотизации, отрицают их и стихийно ищут причины странностей в поведении мужа. Как показывают наши наблюдения, этот период не бывает продолжительным. Жены узнают о наркомании мужа раньше, чем его родители. От последних факт наркотизации сына тщательно скрывается. Нередко жены играют очень важную роль в сокрытии наркомании.

В период открытой наркотизации женам наркоманов свойственны:

—высокая тревожность, для ослабления которой формируется контролирующий, сверхответственныЙ тип поведения. По этой причине общение приобретает крайне манипулятивный характер, не оставляющий места ни для душевности, ни для искренности;

—страх перед будущим и последствиями любых действий, который приводит к тому, что поведение их становится ригидным, стереотипным и начинает полностью соответствовать ожиданиям мужа и разыгрываемым им сценариям. Таким образом, жены наркоманов находятся в крайне напряженной ситуации: с одной стороны, они пытаются бороться за спасение своего мужа, а с другой – их поведение лишь способствует  развитию у него наркомании. Невозможность выхода из этой ситуации и ее консервация приводят к развитию психических и психосоматических заболеваний;

—дезориентация сознания, в результате которой жены наркоманов очень быстро утрачивают понимание реальности происшедшего. Они не могут самостоятельно разобраться в том, что является  нормальным и позитивным для жизни, а что влияет негативно. Для них характерны амбивалентность эмоциональных реакций и крайняя поляризованность сознания, не оставляющие места полутонам ни в эмоциях и чувствах, ни в суждениях и высказываниях. Они плохо понимают эмоциональное состояние своих собеседников и свое собственное. Дезориентация сознания приводит к тому, что жены наркоманов становятся очень легковерными по отношению к своим мужьям и очень закрытыми и недоверчивыми по отношению ко всем, кто пытается каким-либо образом участвовать в их жизни;

—нарушение самоидентификации, которая выражается в плохом осознании своих личных потребностей, интересов, чувств, неспособности критически воспринимать то, что происходит в их жизни: неопределенных границах «Я», смутном представлении о своем будущем, отсутствии каких-либо четких ориентиров.

Наконец, существенно важным в понимании личностной динамики жен наркоманов являются, на наш взгляд, изменения в их межличностных отношениях с родителями как мужа, так и со своими.

Отношения жен наркоманов с их собственными родителями обычно приобретают конфликтный, неустойчивый, эмоционально обостренный характер. Попытки родителей разрушить связь дочери с наркоманом только обостряют конфликт. Если родители занимают по отношению к ней агрессивную, отторгающую или ригидную позицию, то она находится в большой опасности. Родителям, если они хотят быть полезны своей дочери, очень важно сохранить с ней доверительные, принимающие отношения, так, чтобы их дочь знала: дверь ее родительского дома для нее открыта. Упреки, обиды, оскорбления, причитания, мольбы или угрозы должны быть исключены. С родителями мужа, наоборот, устанавливаются внешне тесные, близкие эмоциональные отношения, что, на наш взгляд, представляет еще большую опасность для женщины. Родители наркомана (прежде всего матери) всеми силами пытаются удержать партнершу своего сына. Как сказала мама одного из наркоманов: «Когда она у нас, я спокойна: они никуда не пойдут, они дома, сидят тихо, ничего не случится». Страх за сына лишает их бережного отношения не только к своей, но и к чужой жизни.

По мере развития наркомании межличностные отношения между партнерами претерпевают стремительные изменения. Любовь разрушается еще на стадии латентной наркотизации чрезвычайно прагматичным отношением наркомана к своей подруге. Она и отношение к ней становятся для него всего-навсего одним из средств добывания наркотиков. Вместо любви их объединяет тайна, которую пока не знают родители, ее чувство вины, страха и его манипуляции. Именно в этот период большинство партнерш наркоманов также начинают употреблять наркотики.

Важнейшим моментом, своеобразной точкой бифуркации в судьбе жены наркомана, в динамике их отношений, а также и динамике его заболевания является ситуация, когда женщина узнает, что ее партнер — наркоман. То, как дальше будут развиваться события, зависит от ее реакции на это известие. Наиболее конструктивной реакцией является однозначное, принципиальное и жесткое требование начала лечения и оповещение родителей. Как правило, наркоманы на это не идут, а их жены в силу личностной незрелости не способны выдержать давление упреков, обещаний, слез и клятв мужа. Если в этот момент жена принимает его сценарий и соглашается с ним, она становится частью его наркоманского способа поведения и у нее начинают развиваться симптомы созависимости.

Несмотря на то, что созависимость является приспособительной реакцией на длительную стрессовую ситуацию и имеет сложную многоуровневую структуру, можно выделить некоторые черты личности, способствующие развитию созависимости у женщин. Так, 80% жен наркоманов воспитывались в нестабильных проблемных семьях, .70 % выросли в семьях, где один из родителей или оба страдали алкоголизмом, 55% перенесли физическое и (или) сексуальное насилие. Таким образом, в подавляющем большинстве случаев имеют место различные формы личностного неблагополучия, которые к началу развития созависимости не были компенсированы или отреагированы.

В период ремиссии и реабилитации наркомана роль его взаимоотношений с брачной партнершей возрастает. Наши наблюдения показывают, что в значительной части случаев причиной нарушения ремиссии било ухудшение взаимоотношений наркомана с его женой.

Отказ от наркотиков ставит наркомана перед необходимостью изменения характера межличностных отношений с женой: они должны строиться на основе взаимной любви, уважения и признания. Поддержание таких отношений требует искренности, открытости, творчества. Наркоман же находится в тревожной ситуации. Не имея навыков искреннего и доверительного общения, он не выдерживает напряжения, что приводит к срыву.

Жены наркоманов также неспособны к быстрому изменению своего поведения, в котором продолжают отчетливо присутствовать высокая тревожность, стыд, дезорганизация сознания, нечеткая самоидентификация. И если на стадии открытой наркотизации эти факторы наступали как подкрепляющие наркоманию, то в период ремиссии они становятся провоцирующими, вызывают у наркомана раздражение и даже агрессию. Таким образом, жена наркомана оказывается в весьма затруднительной ситуации: она чувствует, что была ему нужнее, когда он был болен. В связи с этим в ее поведении могут появиться вербальные или невербальные провокации на употребление наркотиков.

Может возникнуть ситуация, когда муж после лечения находится в состоянии ремиссии, а жена, которая тайно или явно оказалась приобщенной к наркотикам, создаст напряженную ситуацию в их отношениях и способствует его срыву.

Сексуальное поведение человека, употребляющего наркотики, меняется от стадии к стадии. Так, на ранних этапах его сексуальная активность заметно повышается. Это ведет к тому, что у брачных партнеров возникают неправильные представления по поводу имеющихся сексуальных возможностей друг друга. Однако со временем сексуальная активность наркомана достаточно быстро угасает, и тогда для того, чтобы удержать возле себя своего брачного партнера, наркозависимый «во имя любви» и «во имя сохранения отношений» приобщает к наркотикам объект своих чувств.

Очевидно, что это явление оказывается значительным мотивом и источником распространения наркомании, особенно среди молодежи. Во избежание этого необходимо своевременное профилактическое влияние квалифицированного специалиста. К сожалению, сегодня профилактическая работа в данном направлении ведется крайне редко.

Таким образом, отношения наркоманов с их женами на каждой из стадий развития зависимости—созависимости имеют важное значение. Профилактическая работа, направленная на предупреждение наркотизации и снижение риска рецидивов, должна обеспечивать решение следующих задач:

— формирование у жен наркоманов ответственного отношения к сохранению их союза (ответственное не означает обязательное сохранение отношений);

—предупреждение жен наркоманов об опасности быть втянутыми в созависимые отношения;

—доведение до сознания родителей наркомана мысли о том, что его жена не может сделает за него то, что он должен сделать сам;

— преодоление страха и отвержения у родителей жены наркомана.

2.4. Семья, потерявшая ребенка-наркомана

Жизнь наркоманов подвержена постоянной опасности: они погибают от передозировки наркотических веществ, в результате несчастных случаев в состоянии наркотического опьянения, от заражения крови или неквалифицированного инъецирования; в результате экспериментов с неизвестными наркотическими веществами, при участии в криминальных ситуациях, связанных с поиском средств на приобретение наркотиков, их хранения, перепродажи и т.д. В подавляющем большинстве случаев смерть наркомана в его компании — это безмолвное, безразличное расставание навсегда. Чтобы не «засветить» место (квартиру), где собираются наркоманы, того, кто потерял сознание или перестал дышать, выносят на улицу, на чердак или в подвал и оставляют, в лучшем случае анонимно вызывая «скорую помощь».

• Молодого человека 17 лет по имени Михаил, после того, как он, уколовшись героином, перестал подавать признаки жизни, товарищи, находившиеся вместе с ним в его квартире, повесили, пытаясь инсценировать самоубийство. Однако веревка оборвалась, и Миша очнулся с веревкой на шее, когда грохнулся об пол. Чаще, чем хочется в это верить, веревки выдерживают…

«Умереть на приходе» - фраза, которая является частью наркоманского сознания, которую наркоманы охотно произносят вслух, стараясь с ее помощью защититься от страха смерти. Однако смерть — это не событие для умершего, это событие для тех, кто остается жить. Наркоман умирает... Что происходит с теми, кто остается? Что происходит с его родителями, с братьями и сестрами, с теми, чья жизнь в той или иной мере уже зависела от динамики его болезни?

К сожалению, надежных научных данных, которые позволили бы ответить на эти вопросы, практически нет. Семья наркомана перестает быть объектом интереса медиков, социальных работников, педагогов и милиции, как только, его похоронили. Однако, очевидно, что для семьи это не может быть малозначащим фактом.

Наши наблюдения и опыт работы с семьями наркоманов показывают, что смерть одного из членов семьи в результате употребления наркотиков оказывает крайне негативное влияние на других ее членов, является чрезвычайно мощным психотравмирующим событием.

Как правило, гибель наркомана происходит на поздних стадиях наркотизации, когда практически все члены семьи уже вовлечены в созависимое поведение, внутрисемейное взаимодействие характеризуется как конфликтное, а восприятие действительности опосредовано СРРН.

Смерть наркомана вызывает глубокую перестройку поведения и регулирования как на индивидуальном уровне каждого члена семьи, так и на общесемейном.

Конечно, смерть близкого человека — горе для всех, однако в реакции родителей и сибсов, т.е. братьев и сестер, существуют значительные отличия, которые обусловливают содержание психологической и социальной работы с семьями погибших наркоманов

Родители. Мы уже говорили о том, что на разных стадиях развитии наркомании психологическая реакция родителей подростка и их поведение в семье имеют свои специфические особенности. Поскольку смерть наркомана может наступить на любой стадии, реакция родителей выражается по-разному.

Если гибель наркомана происходит на стадии латентной наркотизации, то первой реакцией родителей в подавляющем большинстве случаев бывает эмоциональный шок. Более опасные с точки зрения психического здоровья реакции развиваются не сразу, а некоторое время спустя. У оставшихся один на один со своим горем родителей наркомана стремительно нарастает чувство вины. При наличии в семье супружеского конфликта ответственность за гибель наркомана явно или неявно делегируется друг другу, что иногда порождает агрессивные проявления у супругов.

Зачастую у родителей появляется стремление во всем разобраться и во что бы то ни стало найти причину наркомании и гибели их ребенка.

Так как на стадии латентной наркотизации родители не успели втянуться в созависимые отношения, то им в большей степени присуща обвинительная реакция по отношению к друзьям их погибшего ребенка. Они считают, что он стал жертвой чужой воли. При этом сама проблема наркомании вытесняется из их сознания. Если это происходит в семье, где кроме погибшего наркомана были еще дети, то именно они находятся в наибольшей опасности. Сознание родителей занято поиском причин гибели их ребенка где-то вне семьи. Это приводит к тому, что на реально существующие проблемы они не обращают внимания и в семье продолжают сохраняться психотравмирующие, психопатологизирующие паттерны взаимодействия, негативному влиянию которых подвержены, прежде всего, остальные дети.

Если гибель наркомана происходит на стадии открытой наркотизации, характеризующейся конфликтными внутрисемейными отношениями, сформированным СРРН у родителей, чертами созависимого поведения у другим членов семьи, то в переживаниях родителей будут четко просматриваться крайне противоречивые чувства и реакции, отражающие отношения с наркоманом в этот период.

Родители, измученные постоянным стрессом и действием хронической психотравмирующей ситуации, могут увидеть в гибели ребенка облегчение своих страданий, за этим следуют чувство стыда и вины. Их мучают собственная беспомощность и безрезультативность предпринятых усилий и затрат. Это, в свою очередь, порождает агрессивную реакцию, которая может быть направлена на других членов семьи или носить характер аутоагрессии.

На фоне сохраняющихся черт созависимого поведения у родителей наркоманов развиваются соматические и психосоматические заболевания и (или) неврозы либо неврозоподобные состояния. Такие семьи становятся крайне ригидными и изолированными, а внутрисемейные отношения в них характеризуются крайней степенью напряженности.

Наконец, если гибель ребенка-наркомана происходит в результате срыва на стадии ремиссии или в период прохождения им реабилитационной программы, то наиболее распространенной реакцией родителей являются депрессия и апатия. И то, и другое свидетельствует об истощении компенсаторных механизмов эмоциональной сферы. В поведении родителей наблюдаются вялость и заторможенность. Это крушение их надежды на исцеление ребенка и обретение смысла жизни. Если наркоман был единственным ребенком в семье, то депрессивное состояние может сохраняться у родителей очень долго, если в семье есть другие дети, то достаточно быстро депрессия и апатия преодолеваются, родители мобилизуются и со всей родительской мощью обрушивают на них свои незавершенные отношении с погибшим ребенком. В первом случае в наиболее опасном состоянии находятся родители наркомана, во втором - его братья и сестры. В отношениях преобладают гиперконтроль, гиперопека и гиперпротекция. Все эти стили родительского воспитания являются негативными, что повышает риск приобщения к наркотикам других детей в семье.

Обычно на стадии ремиссии ребенка у родителей есть достаточный опыт общения с наркологами, психологами, психотерапевтами, специалистами центра реабилитации. Нередко они обрушиваются на последних с упреками. Важно, чтобы реакция работников социально-реабилитационного центра на такие проявления была здоровой и конструктивной. Специалисты должны быть профессионально готовы к такого рода ситуациям. Родители приходят прежде всего за подтверждением того, что они сделали все, что могли. Для них важно, чтобы кто-то значимый для них признал, что ничего уже нельзя было сделать. По отношению к таким семьям психотерапия должна носить характер не «утешительный», а побуждающий к действиям. Родители должны быть активны в своем понимании случившегося. Это особенно важно, если в семье есть и другие дети.

Братья и сестры (сибсы). Как правило, если умирает ребенок, это воспринимается прежде всего как трагедия родителей. Братья и сестры, переживающие это не менее остро, остаются на какое-то время без внимания.

Мы абсолютно убеждены в том, что братьям и сестрам погибшего наркомана должно быть уделено особое внимание, так как это дети группы риска.

Братья и сестры, как правило, испытывают по отношению к наркоману смешанное чувство ревности, жалости, гнева, недоверия и обиды. После его смерти у них возникает чувство облечения, сопровождающееся жалостью к родителям и гневом по отношению к умершему.

Они надеются, что их жизнь изменится, в семье больше не будет конфликтов, они смогут без опасения приглашать к себе друзей, ожидают от родителей большего внимания. Родители же, подавленные случившимся, неправильно интерпретируют поведение детей, порицая или отвергая их, делегируя им часть собственной ответственности. Это порождает у детей чувство непонимания и отверженности. Иногда ребенку, особенно младшему, может показаться, что родители предпочли бы, чтобы умер он, а не его брат или сестра.

Родителям бывает нелегко понять истинные переживания детей, особенно, когда они сталкиваются с фразами следующего типа: «Теперь никто в доме не будет воровать деньги» или «Теперь у каждого из нас будет своя комната». От них требуется немало мудрости, понимания и такта, чтобы не реагировать на это агрессивно.

Младшие дети сталкиваются с изменившимся отношением родителей к их умершему брату (сестре), считающимся жертвой, которой никто не смог помочь. Это звучит как упрек, они чувствуют себя обманутыми, покинутыми, виноватыми и в результате своим поведением провоцируют родителей на конфликты.

У детей накапливается огромный дефицит искреннего общения с родителями. Их переживания остаются незамеченными и неразрешенными, так что они порой испытывают желание покончить с собой, чтобы привлечь внимание родителей, а по достижении подросткового возраста могут приобщиться к наркотикам.

В этом случае участие социальных работников просто необходимо. Иногда может потребоваться консультация психологов и детских психиатров. Чтобы купировать развитие невроза или негативные тенденции в поведении, бывает достаточно всего нескольких сеансов психотерапии. Важнее, чтобы помощь была оказана своевременно.

По прошествии времени родители начинают связывать все свои надежды с оставшимися детьми, проецируя на них свои страхи, ожидания, комплексы и т.п. Такое давление оказывается чрезмерным, и дети либо отвергают его, либо стараются быть похожими на умершего брата (сестру), теряя при этом свою индивидуальность. И то, и другое крайне неконструктивно и чревато негативными последствиями в будущем.

Обобщение данных, полученных нами в процессе работы с 27 семьями, потерявшими детей в результате наркомании, показывает, что гибель ребенка становится моментом перехода семьи в новое качественное состояние, заключающееся, с одной стороны, в сохранении созависимости и связанных с ней деструктивных отношений в семье, а с другой — в еще большей недоступности семьи для психотерапии. Однако мы полагаем, что, несмотря на все сложности организационного и методического характера, социальная работа с такими семьями должна быть обязательно организована.

Негативные последствия гибели ребенка-наркомана, проявляющиеся на уровне семейной системы и отдельных индивидов, могут иметь различную степень выраженности. Мы выделяем три степени нарушений.

Легкая. Характеризуется отдельными, иногда выраженными расстройствами, которые можно было бы расценить как адекватную форму психогенных реакций, приближающуюся к невротическому уровню у отдельных членов семьи, и временную дестабилизацию внутрисемейных отношений, которая в большинстве случаев легко корректируется в процессе психотерапии или даже самой семьей.

Это отнюдь не означает, что такие семьи не нуждаются в специализированной помощи. Созависимость, отчужденность и другие негативные внутрисемейные проблемы могут наблюдаться в таких семьях достаточно долго, однако по сравнению с другими уровнями нарушений ситуация выглядит наименее опасной.

Средняя. Характеризуется более тяжелыми психогенными реакциями у отдельных членов семьи и значительной дестабилизацией внутрисемейных отношений, которые имеют тенденцию к негативной динамике. На этом уровне необходимо расширенное участие специалистов центров социальной помощи и других социальных служб.

Тяжелая. Характеризуется тем, что сила переживаний у отдельных членов семьи достигает невротической, а нередко психотической симптоматики, патогенез которой разворачивается на фоне сформировавшейся созависимости. На этом уровне необходима помощь врача-психиатра. Однако это работа может существенно осложнятся условной желательностью психопатологии одного из членов семьи, поскольку его наличие соответствует внутренней архитектуре семей созависимого типа. Что касается семейной динамики, то наши наблюдения показывают, что такие семьи имеют минимальные шансы на стабилизацию и в большинстве случаев распадаются.

Исходя из основополагающей задачи сохранения здоровья, психического благополучия и создания условий для личностного становления граждан, мы считаем, что семьи, потерявшие ребенка-наркомана, непременно должны быть включены в орбиту деятельности социально-реабилитационных центров и служб. Очевидно, что такая работа требует особой деликатности и специальной подготовки.

Наш опыт подтверждает высокую эффективность открытых, постоянно действующих групп эмоциональной поддержки для родителей. Задача таких групп заключается в стабилизации психического состояния родителей и купирование негативной личностной динамики. Их деятельность должна быть направлена на повышение активности участников. Важно, чтобы в группу не попадали люди с тяжелой психической симптоматикой: их присутствие может негативно влиять на эффективность работы и состояние ее участников. Таким родителям необходима специализированная психиатрическая помощь.

Помимо родительских групп по согласованию с семьей помощь может оказываться на дому во время визитов специалистов социальных служб. Такие визиты позволяют не только оказывать эмоциональную поддержку и вести терапию в привычной для семьи обстановке, но и, что особенно важно, оценить психическое состояние других членов семьи (детей, дедушек, бабушек) и (или) решить вопрос об их участии в психотерапевтических группах.

В некоторых случаях работу с семьей погибшего наркомана целесообразно начинать с индивидуальных встреч с родителями. Как правило, основная цель таких встреч — эмоциональная поддержка и формирование готовности к психотерапии. Работа психолога должна быть направлена на иррациональные убеждения, поляризованные суждения и неотреагированные негативные эмоции.

Индивидуальная работа показана для клиентов с высоким уровнем тревожности, интровертированности, а также в случае актуализации защиты по типу эмоционального оглушения.

Для младших детей из семей, потерявших ребенка-наркомана, достаточно эффективны методы эмоциональной экспрессии, куклотерапия, сказкотерапия. Многие негативные последствия можно предотвратить, если младшие дети знают о наркомании своего брата или сестры и если родителям удается сохранить психическое равновесие, взвешенную и четкую позицию по отношению к наркоману.