У. Макдауголл. РАЗЛИЧЕНИЕ ЭМОЦИИ И ЧУВСТВА - Психология эмоций. Тексты - Вилюнас В.К.

Термины «эмоция» и «чувство» до сих пор употребляются с большой неопределенностью и путаницей, что соответствует неопределен­ности и разнообразию мнений об основах, условиях возникнове­ния и функциях тех процессов, к которым эти термины относятся. После многолетней систематической работы над тем, чтобы сделать свои представления по этим вопросам более ясными, я почув­ствовал, что имею возможность предложить схему, которая мне кажется исчерпывающей, последовательной и в принципе верной, хотя еще сильно нуждающейся в поправке и в доработке деталей.

Предлагаемая мной схема основана на эволюционных и срав нительных данных и находится в согласии с фактами, кото­рые обнаруживаются в переживаниях и поведении человека. Она исходит из принципов волюнтаристической, или гормическои, психологии, т. е. психологии, которая в качестве основной особен­ности всей жизни животного считает его способность к активно­му достижению целей средствами пластичного поведения — на основе устремлений (striving), выражающихся в таких движениях тела, которые приспосабливаются к деталям складывающихся ситуаций способом, называемым по общему согласию интеллек­туальным.

Способность стремиться к определенным результатам, способ­ность преследовать цели, возобновлять и поддерживать действия, обеспечивающие полезные для организма или вида эффекты, должна быть признана — как я всегда это утверждал — фундаментальной категорией психологии (1). «Развилась» ли такая способность к процессе эволюции из форм, лишенных всяких ее зачатков, може1 ли быть она объяснена в понятиях физики и химии, как это пытаются показать представители гештальтпсихологии, — вопросы будущего. Психология не должна ждать утвердительных ответов на эти вопросы для того, чтобы признать устремления такой формой активности, которая пронизывает и характеризует всю жизнь жи­вотного. (...)

Разумно предположить, что первичными формами устремлений животного были поиск пищи и избегание вредного и что из этих двух примитивных форм устремлений дифференцировались и разви­лись все другие их разновидности.

Исходя из этих предположений, я утверждаю, во-первых, что все те переживания, которые мы называем чувствами и эмоциями, связаны с проявлениями устремлений организма, вызываемыми либо воздействиями извне, либо метаболическими процессами внутри организма, либо, чаще всего, обоими путями; во-вторых, что в общих чертах мы можем надежно разграничить чувства, с одной стороны, и эмоции — с другой, на основе их функционального отношения к целенаправленной активности, которую они сопро­вождают и определяют, поскольку эти отношения в обоих случаях существенно различаются.

Существуют две первичные и фундаментальные формы чувства — удовольствие и страдание, или удовлетворение и неудовлетворение, которые окрашивают и определяют в некоторой, хотя бы незна­чительной, степени все устремления организма. Удовольствие явля­ется следствием и знаком успеха как полного, так и частичного, страдание — следствием и знаком неуспеха и фрустрации. Возмож­но, что примитивные удовольствие и страдание были альтернати­вами, практически (хотя, пожалуй, и не абсолютно) друг друга взаимоисключающими. Но с развитием познавательных функций организм начинает, во-первых, одновременно схватывать разные аспекты объектов и ситуаций, во-вторых, испытывать удовольствия и страдания, вызываемые предвосхищением или воспоминанием

Первое делает возможной одновременную актуализацию различных побуждений (impulses), видоизменяющих друг друга вследствие соперничества или содействия. Второе создает возможность соеди­нения фактического успеха с предвосхищением неуспеха, фактичес­кой фрустрации с предвосхищением успеха. Соответственно этому усложняются и виды чувств.

Организму, достигшему этого уровня развития познавательных функций, не приходится уже больше колебаться между простым ,ювольс1вием и простым страданием. Помимо этих простых и примитивных крайностей он способен испытывать целый ряд чувств, являющихся в некотором смысле сочетанием или смесью удоволь­ствия и страдания; он переживает такие чувства, как надежда, тревога, отчаяние, чувство безысходности, раскаяние, печаль. По мере усложнения душевных структур взрослый человек познает «сладкую печаль», радости, отмеченные страданием,... «необычное сплетение грусти и веселья»,... мрачные минуты его неудач освет­ляются лучами надежды, а моменты триумфа и торжества омра­чаются сознанием тщетности человеческих стремлений, недолговеч­ности и зыбкости всех достижений. Словом, взрослый человек, наученный «смотреть вперед и назад и тосковать по отсутствую­щем)», больше не способен на простые чувства ребенка. С развитием сил познания его желания становятся сложными и разнообразными, а простое чередование удовольствия и страдания уступает место нескончаемому передвижению по диапазону сложных чувств. Такие сложные чувства в обыденной речи называются эмоциями. При­держиваясь предложенной Шандом терминологии, я везде называл их «эмоциями, производными из желания...» (2; 3).

Научные исследования станут значительно более ясными и точными, если мы перестанем называть такие сложные чувства общим термином «эмоция». Трудность разграничения сложных чувств и собственно эмоций, как и существующая тенденция смеши­вать их, обусловлены тем, что почти все устремления в развитой психике окрашены как собственно эмоциями, так и сложными чувст­вами, или «производными эмоциями», смешанными в одну сложную целостность.

Рассмотрим теперь собственно эмоции.... Как только первичные устремления дифференцируются на побуждения, направленные на более специфические цели и вызываемые более специфическими объектами или ситуациями, — каждое такое специализированное побуждение получает свое выражение... в виде комплекса телесных приспособлений, которые облегчают и поддерживают соответствую­щую телесную активность. Не принимая полностью теории Джемса — Ланге, мы, однако, должны предположить, что каждая такая система телесных приспособлений отражается в переживаниях организма, придавая тем самым каждому специализированному устремлению своеобразное отличительное качество — качество одной из первич­ных эмоций. Когда же психическое развитие достигает уровня, на котором в игру одновременно вступают, противодействуя или сотрудничая, два или более специализированных побуждения, эти

первичные качества сливаются в сложные образования, называемые нами вторичными или смешанными эмоциями; такими сложными качествами являются смущение, стыд, благоговение, почтение, позор.

Попытаемся сопоставить сложные чувства, или «производные эмоции», и собственно эмоции, первичные и смешанные, учитывая что все конкретные эмоциональные переживания в развитой психи^ ке являются образованиями, в которых подлинные и производные эмоции, абстрактно нами разделенные, смешаны.

1. Сложные чувства, так же как и простые, возникают в зави­симости от успешности или неуспешности осуществления наших устремлений. Они влияют на дальнейшую судьбу побуждений, от которых они сами произошли, усиливая их и поддерживая, когда баланс чувственного тона находится на стороне удовольствия, или задерживая их и отклоняя, когда баланс чувств на стороне стра­дания.

С другой стороны, подлинные эмоции предшествуют успеху или неуспеху и от них не зависят; они возникают вместе с актуали­зацией соответствующих побуждений и продолжают окрашивать в особый тон переживания каждого из устремлений, придавая свое специфическое качество всему образованию, независимо от величины успеха или неуспеха, как действительного, так и пред­восхищаемого. Они не оказывают прямого влияния на изменение силы устремлений. Являясь качеством субъективного переживания, они лишь свидетельствуют о природе телесных приспособлений, органически связанных с каждым фундаментальным видом устрем­лений. В развитой психике, однако, они косвенным путем влияют на протекание произвольных действий: открывая самосознающему организму природу действующих побуждений, они создают некото­рую возможность контроля и управления ими.

2. Сложные чувства, кроме того, зависят от развития позна­вательных функций и по отношению к этому процессу вторичны. Можно, пожалуй, утверждать, что они присущи только человеку, хотя простейшие их формы доступны, вероятно, и высшим животным. С другой стороны, следует думать, что подлинные эмоции появля­ются на значительно более ранних этапах эволюционного развития. На протяжении большей части процесса эволюции они выступают просто как побочный продукт импульсивных устремлений живот­ного, и только у человека они становятся важным источником самопознания и, следовательно, самоуправления. ( ..)

3 Указанные сложные чувства (такие как надежда, тревога, раскаяние) не представляют собой отдельно существующих явлений и не происходит из каких-либо особых установок организма. Каж­дое из названий, употребляемое нами для описания такого рода чувств, обозначает, пожалуй, просто плохо очерченную часть ши­рокого диапазона, который в целом может обнаружиться в процес­се удовлетворения любого сильного желания, независимо от его природы и происхождения. По мере того как субъект, движимый желанием, перемещается по этому диапазону сложных чувств,

дждая из частей, обозначаемых тем или иным названием, пере­живается отдельно и постепенно переходит в соседнее качество;

чедовательно, здесь нет смешения этих качеств.

С Другой стороны, всякое подлинное первичное эмоциональ­ное качество возникает при актуализации соответствующей целе­направленной установки, являющейся неотъемлемым свойством психической структуры организма; следовательно, каждое из этих цдчрств переживается только в связи со специфическим побужде­нием или желанием. Далее, поскольку в игру одновременно могут вступит"11 we или более таких установок, порождая содействующие друг Другу или же противоречащие желания, то точно так же могут одновременно появиться и смешаться или слиться друг с другом в различных пропорциях соответствующие первичные эмо­циональные качества. Я проиллюстрирую эти противоположные осо­бенности примерами. Надеждой мы называем сложное чувство, возникающее у нас при действии любого сильного желания и при предвосхищении успеха; в случае появления новых затруднений надежда уступает место тревоге или отчаянию, но ни в коем случае нельзя сказать, что она смешивается с отчаянием, порождая тревогу;

скорее всего, по мере уменьшения благоприятности обстоятельств, чувство, коренящееся в нашем желании, изменяется незаметными градациями от надежды к тревоге и далее — к отчаянию. Проти­воположный случай можно проиллюстрировать эмоцией, которую мы называем любопытством или интересом, и ее отношением к эмоции, которую мы называем страхом. Некоторая степень эмоцио­нального качества, называемого интересом, всегда сопровождает побуждение или желание исследовать и лучше освоить какой-либо объект; интерес, не связанный с таким побуждением, просто не­возможен Процесс исследования ведет к проникновению в природу объекта, а это, в свою очередь, может вызвать страх — качество, всегда сопровождающее побуждение избежать объект, или желание от него удалиться. Но с появлением этого нового побуждения и характерного для него эмоционального качества интерес вовсе не обязательно вытесняется или задерживается; побуждение к иссле­дованию может сохраниться наряду с побуждением удалиться, и в этом случае мы переживаем эмоциональное качество, которое обнаруживается сходство как с интересом, так и со страхом, и которое нам кажется возможным изображать как своего рода смс<'ь эгих fTyx лерг.яччпх г^чсств.

ЛИТЕРАТУРА

1 М с D о u g а 1 1 W. Purposive striving as a fundamental category of psychology.

Presidential address to the Psychological Section on the British Association, 1924

Reprinted in Science, November, 1924. 2. М с D о u g a I I W. Outline of psychology. N. Y., 1923 У. Макдауг^'   У. основь-.-р проблемы социальной психологии. М , 1916.

Крюгер ^Krueger) Феликг (19 августа 1874—-25 февраля 194») - немецкий психолог и философ Учился в Мюн­хенском университете. С 1906 г.-- про­фессор психологии, с 1917 i. -дирек­тор Института экспериментальной пси­хологии в Лейпциге. Основатель так называемой «лейпцигской школы» пси­хологии, отстаивавшей принцип перво­начальной целостности любого психи­ческого переживания, из которой лишь вторично могут быть вычленены отдель­ные его моменты. Среди целостных пе­реживаний   («целостных   качеств») Ф. Крюгер выделял кроме гоштальт-качеств особые «комплекс качества», которые диффузны, нерасчленены, аф­фективно окрашены. Психическое раз-вигие (в онто-, фило , антропо- и акту-алгенезах) идет от комплекс-качеств к более расчлененным, «прегнантным» гештальт-качествам. За переживания­ми лежат особые целостные, длительно существующие образования, называе­мые Ф. Крюгером «структурами». Вы­деляются индивидуальные и надинди-видуальные структуры души и объек­тивно-духовные структуры. Централь­ное место в душевной структуре инди­вида занимает структура его ценност­ных направленностей, которая опреде­ляет особенности человеческого харак­тера. Структуры проявляются в психи­ческих переживаниях и, прежде всего, в чувствах. Ф. Крюгер вводит новое «измерение» чувства — его глубину Чувство тем глубже, чем более оно расчленено и чем больше в нем выра­жаются «ядерные» слои душевной структуры. Чувства, согласно Ф. Крю-геру, определяют закономерности всех остальных психических процессов. Сочинения: Der Structurbegriff in der Psychologie. Jena, 1924; Uber psy-chische Ganzheit. — Neue psychologi-sche Studien, Bd. 1, Miinchen, 1926;

Lehre von dem Ganzen. Bern, 1948;

Zur Philosophie und Phychologie der Ganzheit. В . 1953.