11 августа [Бог покинул меня.
Иное – зло. Неиное: Сад, Любимая, Бог.]
Я вышел на работу, и – Бог покинул меня.
Сейчас трудно сказать, чем это вызвано. Может быть,
психологическим надломом, который настиг меня после искусственного пресечения
садовой симфонии и любви.
Но одно верно: всё вокруг иное. Всё, всё, всё! Но иное оно
ведь потому, что есть с чем соизмерять. Есть ведь неиное: Сад, Любимая, Бог,
которые остались там.
Где?
Нигде!
Бог удалился в Никуда. Но ведь он там и был. Не так я
сформулировал.
Это я сходил в Никуда, а теперь возвратился сюда. Оттуда,
где Сад, Любимая, Бог.
Я опять хочу туда, мне здесь не жизнь. И я абсолютно точно
знаю, что мне туда пути нет. Причем Бога еще можно умолить соответствующим
образом жизни и мышления, с Садом труднее, но не исключено, что я еще смогу
найти пристанище творчеству, а вот такой Любимой больше не будет.
А без чего-то одного того Никуда уже не возродить. Это как
миг, мгновение, вспышка божьей жизни в природно-любовном орнаменте. Это дается
исключительно в триединстве: Сад, Любимая, Бог.
Что же делать? Что же делать?
Как усмирить этот сбой, надлом психологического состояния?
У меня есть опыт усмирения психеи и даже неврозов. Я знаю,
скажи сейчас себе: всё, хватит, это блажь, сгинь нечистая, восторжествуй сила духа,
– и всё восстановится, ибо всё только от меня и ориентации моего Я самим мною
зависит.
Но только как сказать это Саду, Любимой, Богу? Как поднять
руку на них, когда я ничего более чистого и святого вокруг не вижу? Сила духа
сама по себе – это та же блажь, а если отринуть святое, то сила духа, направленная
на укрепление иного, – это вообще зло.
Как бороться, когда бороться надлежит с благом, а утверждать
приходится зло?
Ради чего низвергать неиное, если всё, ради чего можно
низвергнуть, уже содержится в словах: Сад, Любимая, Бог?