Как мы уже отмечали, с
позиций парадигмы реактивности поведение индивида представляет собой реакцию на
стимул. В основе реакции лежит проведение возбуждения по рефлекторной дуге: от
рецепторов через центральные структуры к исполнительным органам. Нейрон при
этом оказывается элементом, входящим в рефлекторную дугу, а его функция — обеспечением
проведения возбуждения. Тогда совершенно логично рассмотреть детерминацию
активности этого элемента следующим образом: "...ответ на стимул,
подействовавший на некоторую часть ее (нервной клетки — Ю.А.) поверхности,
может распространятся дальше по клетке и действовать как стимул на другие
нервные клетки..." (Ф.Бринк 1960, с.93). Следовательно, в рамках парадигмы
реактивности рассмотрение нейрона вполне методологически последовательно:
нейрон, как и организм, реагирует на стимулы. В качестве стимула выступает
импульсация, которую нейрон получает от других клеток, в качестве реакции — следующая
за синаптическим притоком импульсация данного нейрона (рис. 2).
К сожалению, такая
методологическая последовательность отсутствовала в рамках парадигмы
активности. Как правило, анализ "нейронных механизмов"
целенаправленного поведения приводил авторов к тому, что мы назвали выше
"уровневой эклектикой": представлению о том, что индивид осуществляет
целенаправленное поведение, а его отдельный элемент — нейрон реагирует на
приходящее к нему возбуждение — стимул. Важнейшей задачей стало устранение
подобной эклектики.